Да и родичи Аксена из Елоги не приехали повидаться напоследок. То ли боялись, что и их под горячую руку настигнет какое наказание, то ли полностью отреклись от человека, который осквернил себя и княжеское доверие предательством.
Сама Млада видела посадника раньше и тоже решила, что он вряд ли смог бы удумать зло в одиночку. Говорили, дескать, Зорен поманил его властью и несметными богатствами, но в поступке Аксена виделось больше страха за свою жизнь. А может, и жизнь близких. Кто знает, чем припугнул его жрец — о том воеводы никому не докладывали, если даже и выпытали причины у самого посадника — но трусость одного человека могла повлечь за собой гораздо больше смертей, чем уже случилось. И ошибкой Аксена было думать, что она избавит кого-то от бед. Зло никогда не приводит к благу.
На сей раз князь не стал обращаться к народу. За него это сделал Виген. Сразу после того, как туда привели посадника, он вышел на огороженный круг, которому совсем скоро предстояло окропиться кровью. Пока начальник стражи говорил — стоит признать, и вполовину не так вдохновенно и веско, как Кирилл — Аксен напряжённо разглядывал свежевырубленную из широченного соснового пня плаху и прислушивался. Будто ждал, что вот-вот по какому-то невероятному волшебству смерть минует его. Но из уст Вигена сыпались только обвинения без единого намёка на спасение.
— Это ещё лёгкая смерть, — прошептал рядом с Младой подошедший Рогл. — Могли бы и колесовать… Или ещё чего пострашнее.
Она покосилась на вельдчонка. Тот стоял, крепко сжимая торчащий из чехла рог лука, и кусал губу. Можно было бы поклясться, что сейчас он примеряется на место Аксена, ведь не раз и не два ему самому грозили смертью. И от этого взгляд мальчишки из почти самоуверенного — при первой встрече — день ото дня становился всё более затравленным.
— Он получает, что заслужил, — ответила Млада, сложив руки на груди. — А вот твоего отца ждет расправа похлеще, если его не убьют в сражении.
Рогл только неопределённо повёл подбородком. Старался показать, что судьба отца его вовсе не трогает, но, знать, он не совсем ещё смог переступить черту отчуждения. И сможет ли? Родня как-никак.
— Надеюсь, вы сумеете его поймать, — глухо, так, что его слова терялись в возбужденном гуле толпы, пробормотал вельд.
— Я очень постараюсь. Не сомневайся. И лучше тебе не путаться у меня под ногами в тот момент, когда мы с твоим отцом встретимся.
Рядом кто-то возмущённо вскрикнул, и по самым ближним к месту казни рядам зевак прокатился ропот, разрастаясь и ширясь по всему двору. У Млады будто что-то толкнулось внутри — она взглянула на князя. Кирилл неподвижно и тяжело смотрел на Аксена, который что-то быстро и тихо ему говорил — издалека не разобрать. А горожане продолжали негодовать тому, что приговорённый, гиблая душа, решился обратиться к правителю. Где это видано, чтобы ему слово давали? Небось за луну наговорился вдоволь. Воеводы настороженно переглядывались, Виген таращился на Аксена, стоя вполоборота. Но никто останавливать посадника не спешил: с места тот не двигался, только тараторил без умолку, не успевая переводить дыхание.