— Как ты? Ну? Говорят, у вас тут жуть что приключилось! — кметь слегка встряхнул её.
— Я в порядке, — наконец пролепетала Млада сухим, как тряпка, языком и слабо дёрнулась из его рук.
Медведь не стал настаивать — отпустил, продолжая, однако, встревоженно её оглядывать.
— Что-то мне не верится…
— Ничего мне не будет! — Млада раздражённо отмахнулась и одёрнула тулуп. — Расскажи лучше, как твои ристанья. Всех извалял в снегу?
Уж лучше говорить о чём-то другом — может, скорее отступит слабость и до сих пор скользящий внутри холодным червём страх. Кметь вздохнул, смирившись с тем, что его заботу снова отвергают, поразмыслил и прищурился с оттенком самодовольства. Знать, его ристания и правда шли удачно.
— Ещё не всех, но собираюсь. Только ты всё пропустила, — он вздохнул нарочито обиженно. — Придёшь сюда вечером?
Млада беспокойно огляделась, чувствуя, что напряжение никак не отпускает её, скребёт ржавым крюком в ожидании очередной неприятности. Она зачерпнула ладонью снег и сильно сжала холодный и мокрый комок. Улыбнулась через силу.
— Разве ты без меня не справишься? Не может такого быть.
Медведь, похоже, удивился её мягкому тону. Будто рыбак, который с самого раннего утра просидел на берегу без единой поклёвки, а тут вдруг вытянул на берег жирную щуку. Он обескуражено усмехнулся и проговорил, понизив голос:
— Без тебя — не справлюсь. Сил никаких нет…
— Тогда приду, — Млада отбросила в сторону подтаявший снежок и, кивнув кметю напоследок, пошла прочь.
Неважно, куда. Лишь бы сбежать от гложущего изнутри предчувствия чего-то нехорошего. Чего-то упущенного по её вине. Словно она своей рукой толкнула подрубленное дерево не в ту сторону, и теперь оно норовило раздавить многопудовой тяжестью ни в чём не повинных людей.
Но это, верно, глупости. Остатки пережитого испуга — нужно в этом себе признаться. И забыть.
В стремлении скрыться от вновь накатившего отвращения к самой себе, Млада даже вернулась в свою клеть и там просидела до вечера. Смутно до неё доносились звуки праздника, что становились всё громче и громче по мере того, как пустели бочки с мёдом, выкаченные поутру из княжеских погребов для горожан.
И когда Млада уже окончательно решила, что нарушит данное Медведю обещание и никуда не пойдёт — лучше уж лечь спать — как в дверь постучали. Мелькнула малодушная мысль прикинуться, что она не слышит, но стук повторился, и внутрь заглянул Рогл.
— А-а, — сонно протянула Млада. — Ты всё же вылез из норы, и тебе даже не оторвали голову.
— Старшины пока с меня ничего не спрашивали, — вельдчонок пожал плечами, неуверенно проходя в клеть. — Всё уже готово к последним ристаниям. Ты пойдёшь смотреть?