– Теперь будьте здоровы, Степан Петрович и Александра Порфирьевна! Даст Бог, загляну в июле! Главное, не болейте! Константину сами расскажете, чем заниматься. Бывайте!
И они с Аннушкой вышли на улицу.
*
Александр Киприянович с Елизаветой Никифоровной ждали ребёнка. Перед уходом в тундру, в конце октября, Александр Киприянович, поглаживая жену по съезжающему вниз животу, сказал:
– Лизань! Если без меня родится сын, назови в мою честь Александром, а коль дочь, то – Екатериной. В честь матери моей.
– Может, хватит в семье одного Александра. Буду я вас кликать: Александр первый, Александр второй. Скажут, над царями глумлюся. Я же дочь политссыльного.
– Ты жена купца Сотникова. А это – не глумление. Наоборот, почтение царям. Правда, жизнь у них закончилась не по-людски. Один в Таганроге умер внезапно, а второго – бомбой убили. Но будем надеяться, и я, и наш первенец умрём восвояси, – сказал Александр Киприянович.
– Типун тебе на язык! – обиделась Елизавета Никифоровна. – Живи столько, сколько Бог отмерил, а ребёнку скажу после родов.
В марте, когда дни равняются с ночами, а солнце светит дольше, чем звёзды, у Елизаветы родился сын. Легко, без натуги и без материнских стонов. Видно, оттого, что лицом похож на мать: курносый, с вьющимися волосиками, лицо вытянутое и губки сложены по-матерински. Брови по середине изогнуты уголками, шея длинная. Долговязым видится парень.
Александру Киприяновичу передали весточку в тундру о сыне, но покинуть обоз он не мог. Оставалось объехать два стойбища, а потом можно возвращаться домой. В середине апреля он появился с обозом в Потаповском. Угостил вином каюров и приказчиков, всю родню Ивановых и отправил оленьи упряжки в Дудинское, оставив до заберегов лишь пять для домашних нужд.
Натешившись после тундры с женой и сыном, он сел на нарту и привёз из Дудинского отца Николая Серебряникова. После крещения выпили со священником за здоровье раба Божьего, новорожденного Александра. Поднимая рюмку, священник сказал:
– Надо сразу и второго зачать. Мальчик или девочка будет – всё едино. Не скучно будет вдвоём расти. У погодков всегда так. Миролюбием отличаются. А разрыв в возрасте три – пять годков вносит между ними отчужденность. Разницу в интересах.
– Слышь, Елизавета Никифоровна, что отец святой советует?
– Слышу, слышу. Управлюсь ли я с двумя сразу?
– Есть у меня на примете хорошая девица: умная, скромная, работящая. Михаила Иванова, старосты нашего, дочь. Возьмите няней лет на пять. Она и грамоте детей обучит, – посоветовал священник.
– Я подумаю над советом! Но это уже, как второго выношу! – пообещала она мужчинам, сидящим за столом.