Ежик закивал всеми лучами.
– Чудесно, – сказал я недовольно. – И что там? Новая тварь в темноте поджидает. С чего вообще помогаешь?
Этот вопрос следовало задать раньше, но когда сухая тропа превратилась в черную топь, стало как‑то не до вопросов, да и чучела не добавили энтузиазма.
Ежик моментально оказался перед носом и возмущенно засверкал синими прожилками. То, что он возмущен, стало очевидно по тому, как лучики из ровных превратились в кривые, похожие на зубья старой пилы.
– Ладно, ладно тебе, – произнес я, махая руками. – Ты пойми, я ворг, мне некому доверять.
К ежику вернулись ровные шипики, он отлетел назад и понимающе качнулся. Затем снова вытянул лучи в сторону массива.
– Хорошо, – согласился я. – Один раз ты мне уже помог. Надеюсь, и в этот раз не обдуришь.
Я пошел, туман двинулся на меня непроглядной стеной, но через десяток шагов стал редким, видимость открылась на полверсты.
Передо мной выросла роща, если такое слово можно применить к болоту. Невероятной толщины деревья стоят прямо в воде. Кора покрыта густым слоем мха и трутовиков. Кое‑где сине‑зеленым светятся гнилушки, в воде отражается их мистический свет. Кроны уходят далеко вверх, теряясь в тумане, а из белой дымки свисают мочалкобразные растения с длинными зелеными жгутами. Остается лишь догадываться, каких размеров шапки прячутся в тумане.
Вокруг стволов кружатся светляки, над водой порхают серебристые стрекозы с огромными глазами.
Одна, особо смелая, подлетела ко мне и опустилась на плечо. Я замер, боясь спугнуть хрупкое создание. Конечно, раньше видел стрекоз, но эта – настоящее произведение искусства. Мало того что размером с ладонь, так еще и выглядит, будто сделана из серебра и драгоценных камней. Крылышки сверкают даже без солнца, глаза, как рубины, а тельце… Ну точно – серебряное!
– Ничего себе, – проговорил я под нос. – Это что за магия такая?
Стрекоза дернула крылышками и упорхнула к сестрам. Все‑таки испугалась.
Поверхность воды подернута легким маревом, совсем не таким, какое висит над топями. Здесь оно похоже, скорее, на пар от праздничного гуся – манящее и уютное. Под деревьями скопления кувшинок, таких крупных, что, может, и не кувшинки, а что‑то другое. Розовые лепестки торчат прямо из воды, без зеленой подложки, сердцевины светятся желтоватым. Вот уж действительно – удивительны и необычны Абергудские топи.
Между стволами прямо по воде вперед убегает узенькая лента тропы. Не знаю, на кого рассчитана, потому что вмещает ровно две мои стопы, не больше.
Пришлось передвигаться осторожно, чтобы ненароком не соскользнуть в спокойную, но темную воду.