— Не понял! — эхом донесся из чертогов голос Ромашки. — Ты в доме вообще уборку не делаешь?!
— Вообще делаю, — я засмущалась. — Иногда…
— Редко, — в приступе неуместной честности добавил мой внутренний голос.
Мое смущение трансформировалось в раздражение.
Да, я не великая аккуратистка, но кто бы мне на это пенял! Между прочим, Ивасик плакался, что его котик Ромашка разбрасывает дома грязные носки в стиле сеятеля!
— Просто офигенный бардак! — не без почтения молвил тем временем сеятель.
— А ну пусти! — Я толкнула его в спину.
Застрял, понимаешь, в узком коридоре, как пробка!
Ромашка послушно продавился в кухню и восторженно вякнул про бардак уже оттуда.
А я заглянула в комнату и полномасштабно уподобилась легендарному овощу.
В смысле, основательно охренела.
Потому что ТАКОГО бардака у меня никогда раньше не бывало!
— Я даже не уверен, что ты смогла бы его создать, — солидарно со мной произнес внутренний голос, натолкнув на дельную мысль.
— Кто-о?! — взревела я. — Какая сволочь это сделала?!
— Не ты? — правильно понял мой вопль Ромашка.
Сообразительный.
Я, конечно, произвожу иной раз впечатление особы странной и порывистой, но все-таки не вываливаю на пол содержимое мебельных ящиков, полок и антресолей!
Во всяком случае, всех сразу.
— На кухне то же самое? — Я обернулась к Ромашке, азартно сопящему за моей спиной.
— Ага, — лаконично ответил он, с нескрываемым интересом оглядывая поруганный интерьер поверх моего плеча. — И во второй комнате, кажется, тоже…
Тут только я обратила внимание на то, что обычно запертая дверь в смежную комнату приоткрыта.
— Айда, посмотрим! — воодушевился мой внутренний голос.
Квартира, в которой я живу, вообще-то двушка, но сдали мне ее как однушку. Вторую комнату владелец запер еще до моего вселения, и мне всегда отчаянно хотелось увидеть, что там и как. Ну знаете, синдром супруги Синей Бороды.
Переступая через разбросанные по полу бумаги и тряпки, я проскакала к заветной двери и заглянула в секретную комнату.
— Ну чисто музей! — восхитился Ромашка, без сомнений и колебаний последовавший за мной.
Стены небольшой комнаты были плотно, квадратно-гнездовым способом, закрыты картинами. Из мебели присутствовал только старинный шкафчик-горка, заполненный бокалами, рюмками, графинами и прочей претенциозной стеклотарой. А бардака как такового не было, что меня странным образом задело.
Как будто у погромщиков на музейный интерьер рука не поднялась!
Это унизило меня как личность, ведущую непритязательный и скромный образ жизни.
— Придется Вадику звонить, — оборвала мое обиженное сопение реплика Ромашки.