— Зачем?
Я поежилась.
Вадик — это маклер, при посредничестве которого арендовали жилье и я, и Ивасик с котиком. Настоящих хозяев наших квартир мы не знаем и по всем вопросам, связанным с проживанием, контактируем с Вадиком. Мужичок он ничего так, добродушный, но квартирный вопрос его сильно испортил, и я уверена — Вадик обязательно попытается стребовать с меня арендную плату досрочно. Типа, чтобы два раза не ходить. А я еще не разжилась деньгами на очередную квартплату!
— А вдруг тут какого Рембрандта не хватает? — Ромашка кивнул на стену в картинах. — Доказывай потом, что не ты его сперла!
Я с сомнением оглядела немногочисленные территории, не охваченные высоким искусством.
Бреши были невеликие, максимум с почтовую открытку, но даже такое маленькое полотно кисти Рембрандта стоило бы больших денег.
— Не думаю, Рембрандт не мелочился, у него натурщицы такие габаритные были, что в миниатюры не помещались, — проворчала я, но все-таки позвонила Вадику.
Он примчался быстро, потому что живет на соседней улице и именно поэтому курирует наш квартал, но еще до его прихода я успела позвонить Марье Васильне и получить клятвенное заверение, что она оставила мое жилище в целости и сохранности.
Бабуля была абсолютно уверена, что заперла дверь на ключ, и сомневаться в ее словах оснований не было: ни склероза, ни маразма у нашей управдомши нет и в помине.
— Вроде все на месте, — сказал, явившись по тревоге, и Вадик. — А рембрандтов тут не было и нет, это все самодельные копии, мазня дедули, который оставил внуку хату с наказом хранить его сокровища в высшей степени бережно и трепетно, так в завещании и написал: коллекцию не продавать, не разбазаривать, из родных стен не выносить во веки веков, аминь. Наследничек, собственно, потому тут и жить не стал — диссонирует интерьерчик с его чувством прекрасного.
Тут он посмотрел на меня с новым интересом и сказал неуверенно, словно пробуя, как это звучит:
— Кстати, а ведь кражу-то дед не предусмотрел…
— Сколько? — спросила я прямо.
Не дура ведь, распознаю небрежно замаскированные деловые предложения.
— На квартплату за месяц потянет, — быстро ответил Вадик.
Он тоже не дурак.
— За квартал, — повысила ставки я.
— За два месяца, — отбил подачу маклер.
— Заметано.
Мы ударили по рукам.
— Вы это о чем? — спросил простодушный Ромашка, отслеживавший эту блиц-партию в бизнес-пинг-понг с видом заинтересованного, но туповатого зрителя.
Такие лица я видела у болельщиков на олимпийских соревнованиях по керлингу.
— Потом расскажу, — пообещала я.
Мое настроение улучшилось.