Лукас не сразу поверил в добрые намерения Томасо. Пока его приятели искали защиты в бандах, он старался оставаться самим собой.
Одиночество Лукаса началось в пять лет, когда мать посадила его на поезд, идущий в Москву, и сказала, что она его там встретит. Тогда он был мал и слишком напуган, чтобы ей не поверить. Через пять лет он сумел вернуться в Санкт-Петербург, чтобы найти мать. Напрасная надежда…
Осознав, что он чуть не вошел в состояние транса, Лукас заставил себя мысленно встряхнуться. Стоит ли об этом вспоминать?
Итак, архитектор его бросил. Это не самое худшее, что могло произойти, и в конце концов он преуспеет. Он всегда преуспевает. Как птица феникс, которая возрождается из пепла.
– Нет сомнений, что ты счастливчик, Томасо, – сказал Лукас, похлопывая пожилого мужчину по плечу.
Честно говоря, он и себя считал счастливчиком. Он ничем не был связан, и если хотел полакомиться бисквитами, мог зайти в «Харродс» в Лондоне или в Гостиный Двор в Санкт-Петербурге и купить бисквитов столько, сколько влезет. Возможно, они не будут такими ароматными, но вполне приличными. Бисквит остается бисквитом, где бы его ни приготовили.
Мария подтолкнула ему еще три бисквита, заявив, что он слишком много работает и что ему стоит начать делать детей, а не корабли. И ушла. Лукас хмыкнул. Его последняя любовница жаловалось на то же самое, принимая бриллиантовое ожерелье и «порше» в их прощальную ночь.
– Я кое-кого знаю.
Заявление Томасо вернуло Лукаса к текущим делам.
– Того, кто печет бисквиты?
– Нет. – Он бросил на Лукаса красноречивый взгляд. – Я оставлю замечание о детях на совести своей жены. Я имел в виду твой ледяной отель.
Лукас отложил бисквит в сторону.
– В данный момент я готов нанять даже мультипликационного персонажа, если он справится с работой.
Томасо рассмеялся.
– Она не мультипликационный персонаж, могу тебя заверить, и она хороший специалист.
– Кто это?
– Моя бывшая студентка из Корнелла и дочь покойного владельца отелей, Джонатана Харрингтона.
Лукас знал отели Харрингтона. Как-то он останавливался в одном из них.
– Мне знакомо это имя.
Уловив тень скепсиса в его голосе, Томасо сказал:
– Элеанор самая младшая из трех его дочерей и безумно талантлива. – Он снова погладил бороду. – Насколько я могу судить, ее нещадно эксплуатирует собственная семья.
– Она работает на свою семью? – Лукас никогда не одобрял кумовства.
– Да. Но вряд ли она работает там только потому, что тоже Харрингтон. После смерти их отца ее сестра Изабелл ведет все дела, а она тот еще орешек.
Лукаса это не убедило.