Так я, Мика, житель Милана, муж Елизаветы, отец Джона, Кьяры и Джулио, утверждаю, что все это я видел собственными глазами либо слышал от тех, кто видел это собственными глазами.
Было время, когда это происходило, и мы видели, как это происходило.
Я был рядом в тот день, когда этот человек появился и избежал смерти, и я был рядом, когда к нему вернулось зрение, и я был рядом в тот день, когда он покинул нас навсегда.
Он ушел в сумерки.
Это был очень грустный день. Тогда исполнился месяц с завоевания центральной станции и уничтожения Сынов Гнева. Осмотрев бумаги, оставшиеся от Диакона, Джон обнаружил доказательства его связи с Давидом Гошальком, безумным проповедником, которого Дэниэлс встретил в Венеции, и с кардиналом в красном, правившим в Риме.
Доказательство того, что Сыны Гнева не погибли в Милане и что Джону еще придется сразиться с ними.
Тогда он принял решение отправиться в путь.
Первой его целью должна была стать Флоренция.
Флоренция, откуда, судя по всему, распространялось зло.
Вагант и Даниэла хотели отправиться с ним. Но Джон не захотел этого. Он сказал, что город слишком сильно нуждается в них.
Союз с Альберти был далеко не прочен, а действия короля мамбо непредсказуемы. Известие о смерти сына взволновало его меньше, чем сообщение о том, что бомба будет увезена из Милана. Это его очень расстроило. Кроме того, стоял вопрос о том, как распорядиться центральным вокзалом. Эта стратегически важная крепость находилась под контролем союзных сил победителей, но Чинос настаивали на ее аннексии к своей территории, за что предлагали двум городам и Альберти свободное перемещение по ней. Если бы король мамбо перегнул палку, центральная станция могла превратиться в то же, чем стал Берлин в 1948 году, — в изолированный аванпост посреди вражеской территории.
И потом, были еще Альберти: непредсказуемые, в постоянном движении, ищущие неприятностей. Уничтожение Сынов Гнева изменило соотношение политических сил города; рано или поздно Альберти должны были воспользоваться этим. Наконец, некоторые станции — Зара, Пастер, Лима — отказались сдаваться после смерти Диакона. В тяжелых боях союзникам удалось захватить стратегически важную станцию Лорето, тем самым изолировав три оставшиеся станции Сынов Гнева. Но они все еще представляли опасность.