День прошел хорошо. Спустя примерно час, как и предполагал Граф, волки так же один за одним выбежали из леса и стали вертеться возле своих клеток. Ален все же заблаговременно укрылся в кабине.
Животных заперли, погрузили и благополучно вернули в кафе.
Изнанка кафе совсем не такая блистательная, как его парадный фасад.
Для артистов – тесные гримерки, заваленные сценическими костюмами, париками, шляпами, гримом и перегороженные неизменной ширмой. Здесь же, за кулисами находятся клетки-вольеры с животными и стойла цирковых лошадей. Над головой в заднике сцены виднелись основания декораций, похожие на ряд зубов гигантских фантастических чудовищ.
Сложная сеть узких коридоров, выкрашенных масляной краской в серый мышиный цвет, приводила в самые неожиданные закоулки. По обеим сторонам коридора тянулись двери. Все подсобные помещения тесные, захламленные и никак не вяжущиеся с мыслью о вечерних платьях, музыке, шампанском. Крутые лестничные ступени вели то вверх, то вниз и непосвященному казались запутанным лабиринтом.
В конце коридора, несколько неожиданно после полумрака, сверкала застекленная кухня. Тут было царство кафеля и стали. Сновали взад и вперед многочисленные повара и поварята, таскали тяжелые котлы, стопки тарелок, огромные блюда, подносы. И так целый день, за исключением совсем небольшого перерыва перед рассветом.
Для посетителей – бархат, зеркала, сусальная позолота, швейцары, похожие на генералов и непрекращающаяся череда эстрадных выступлений. Все ради того, чтобы посетители в зале не переставали платить втридорога за еду и напитки.
Пока Ален был с Графом, ему удавалось держать в узде свои опасения. Но когда он вернулся в опустевший дом, страхи ожили вновь, и спать он лег с тревожной мыслью, что же теперь произойдет?
Ничего, однако, не происходило.
Ни на следующий день, ни через день. Графа он увидел живым, здоровым и жизнерадостным. Он заговорщицки подмигнул Алену, но разговор на больную тему не заводил.
Дни неизменно сменяли друг друга. Город начинал изнывать от жары, хотя май только начался. Горожане жили в предвкушении грандиозной Колониальной выставки.
Власти к выставке продлили линии метро, расширили некоторые бульвары и улицы. Многие парижане уже побывали в Венсенском лесопарке, где с немыслимой скоростью возводились павильоны и макеты экзотических зданий.
Владельцы увеселительных заведений спешно расширяли залы, завозили дополнительные запасы продуктов, спиртного в ожидании наплыва приезжих и в предвкушении солидного дополнительного дохода.
Алену поступило официальное предложение принять участие в выставке фотографий «Париж», которой тоже нашлось место среди многочисленных экспозиций. Только вот незадача! Устроители выставки настаивали на предоставлении портрета автора. А у Алена собственной фотографии не было ни единой!