А потом Александр Щербатов перешел от чтения к делу, принял участие в подпольном революционном движении, был арестован и сослан в Мезень.
Там, как уже говорилось, он и встретился с Морисом Вийоном.
Морис Вийон был старше Щербатова. Он родился за год до Парижской коммуны, отец его участвовал в боях с версальцами. В молодости Морис Вийон увлекался политикой, но потом, разочаровавшись, отошел от активной борьбы и уехал в свою первую полярную экспедицию в Гренландию. Что влекло Мориса Вийона в полярные страны, сказать трудно, но, мне кажется, в какой-то степени это было бегством от общества.
Вот таким, уже немолодым, скептически настроенным человеком, и прибыл Вийон в Мезень, готовясь к антарктической экспедиции.
Встречи и разговоры со Щербатовым, убежденным, верящим в будущее, наверное, заставляли Вийона вспоминать собственную молодость и были ему приятны. В дальнейшем — а может быть, именно с этого все началось — у них обнаружились общие глубокие интересы: и тот и другой немало размышляли об Антарктиде.
Мне представляется, что, услышав о невероятной, на первый взгляд, гипотезе, Морис Вийон, забыв о своем скепсисе, весьма темпераментно потребовал у Щербатова разъяснений.
«Прямых доказательств, как вы сами понимаете, у меня нет, — ответил тот, — но косвенные, основанные на изучении античной литературы могу привести. Вернее, могу объяснить, почему задумался о прошлом Антарктиды. Известно, например, что еще за две с половиной тысячи лет до нашей эры к фригийскому царю Мидасу явился некий путешественник и рассказал ему о далекой Южной Земле, населенной великанами, богатой золотом».
«Я знаю эту легенду», — перебил Морис Вийон.
«Она достаточно известна, — согласился с ним Щербатов. — Но я напомнил ее лишь для того, чтобы подчеркнуть древность первых сведений о загадочном Южном материке… В том, что существует Южный материк, были убеждены все античные географы; я подчеркиваю, убеждены все — без различия направлений и школ, и никому из современных ученых не пришло в голову проверить, на чем, собственно, основывалось их убеждение. Напомню вам еще одну историческую несообразность. Если не считать Европу, Азию, и Африку, издавна известные средиземноморским народам, то все остальные материки были открыты случайно. Северную и Южную Америку открыли, когда искали путь из Европы в Индию, случайно наткнулись и на Австралию… А о Южном материке тысячелетия думали ученые, сотни лет мореплаватели сознательно, целеустремленно искали его и, что уж совсем удивительно, нашли! Не слишком ли легкомысленно после этого сводить все к легендам и недоразумениям?.. Я убежден, что за мифологическими напластованиями скрываются реальные, подлинные знания древних о Южном материке». «От кого же они узнали о нем?»