Элиот придержал дверцу открытой, и Лиз проскользнула на заднее сидение автомобиля с темными тонированными стеклами. Она услышала, как Брейди быстро обратился к кому-то, прежде чем последовать за ней внутрь. Дверь закрылась, и они начали двигаться.
― А как же Хизер и Элиот? ― тихо спросила Лиз.
― Я сказал им сесть в другую машину.
Лиз была рада. Это означало, что у них было несколько минут покоя без Хизер, перебивающей их на каждом слове. Только они вдвоем. У Лиз дрожали руки на коленях, а она даже не замечала.
― Это было…сильно, ― прошептала она.
― Ты в порядке? ― спросил Брейди, протягивая руку к ней.
Она нырнула под его руку и прижалась к его плечу.
― Да. Я должна была этого ожидать.
― Со временем будет легче.
Она отчасти надеялась, что это никогда не станет легче, а просто исчезнет. Ей никогда не хотелось быть в центре внимания. Печатная журналистика стала ее выбором отчасти потому, что это гарантировало то, что ей никогда не придется стоять перед камерой. Теперь, казалось, ей так просто не отделаться.
Брейди усмехнулся от выражения ее лица.
― Мой репортер испугался камер?
Казалось, он читал ее мысли.
― Я не особый фанат камер.
― Ну, надеюсь, тебе не придется часто сталкиваться с этим.
― Согласна, ― тихо произнесла она. ― Так, тебе действительно нужно уезжать сегодня?
― При таких обстоятельствах, наверное, было бы лучше мне продолжать заниматься своими делами, как будто все в порядке. Мне бы не хотелось выглядеть так, будто мне нужен перерыв.
― Ну, в этом есть смысл…но, будучи твоей новой девушкой, которую ты не видел больше года, не считая прошлых выходных и единственной ночи в октябре, думаю, ты мог бы сделать исключение.
― Ты и есть мое исключение, Лиз, ― сказал он, проводя рукой вниз по ее челюсти.
Она закрыла глаза, все мысли о том, что сегодня произошло, вылетели из ее головы. Одно простое прикосновение, и она полностью забывалась в нем. Это было похоже на то, когда у них все только начиналось. Она не могла им насытиться, она не смогла ему отказать, и было невозможно оставаться в стороне. Даже когда она заставила себя уйти из его жизни, она по-прежнему все время думала о нем.
Она склонила к нему голову и их губы встретились. Это было как лекарство для ее тела. Его рука скользнула вверх по ее бедру, напоминая ей о ранних подвигах и о том, что на ней до сих пор не было нижнего белья.
― Как ты это делаешь со мной? ― прошептала она.
― Что?
― Заставляешь меня терять здравый смысл.
― Ты хочешь сказать, что в нас нет смысла? ― спросил он, рисуя круги по внутренней стороне ее бедра и медленно раздвигая ей ноги.