Брейди повернулся к Лиз. Ей должна была смириться со многими вещами, это было написано на ее лице, и она с самого начала знала, что теперь она будет видеться реже. Но она рассталась со своим парнем, снова начала встречаться с Брейди, и теперь об их отношениях было официально объявлено журналистам. Она заслуживала хотя бы чуточку больше времени с ним, прежде чем ее кинут навстречу волкам.
― Ты же не передумаешь? ― спросил он таким тоном, по которому было понятно, что это было неприемлемо.
― Нет, я не передумаю. Мне интересно, почему в разгар этого безумия меня собираются оставить разбираться со всем в одиночку.
Ее голос был спокойным и под контролем. Ей не хотелось прозвучать плаксиво. Она знала, во что ввязывалась, но она подумала, что попросить об еще одной ночи, было бы не так уж и много.
― Ты не будешь одна, и ты не будешь разбираться со всем сама. Даже если я не здесь, ты все равно сможешь со мной связаться.
― Ты говоришь так, будто это деловое соглашение.
Взгляд Брейди потеплел.
― Ты последняя, кто так подумает.
Лиз сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Она пыталась справиться с собой, но это не помогало.
― Знаю. Прости. Я просто…у нас было не так много времени, чтобы побыть вместе.
― Простите, что прерываю, ― произнесла Хизер.
По ней нельзя было сказать, что она извинялась.
― Нам сейчас нужно вас вывести к машине. Сейчас может возникнуть небольшой налет.
― Мы обсудим это в машине, ― произнес Брейди, сжав ее за талию и затем отпустив ее.
Лиз задалась вопросом, что именно из себя представлял «небольшой налет».
Казалось, что под этим определением Хизер и Лиз понимали совершенно разные вещи. У черного входа собралось огромное количество репортеров, именно там, как было очевидно, Брейди будет покидать здание, они уже толпились, чтобы задать свои вопросы. Лиз смотрела на этот натиск широко раскрытыми глазами.
Как только двери открылись, Брейди в защитном жесте обернул рукой ее плечи.
― Далеко не отходи, ― прошептал он ей в волосы.
Ей не нужно было повторять дважды. На самом деле говорить ей об этом вообще не было необходимости. Хизер и Элиот очистили немного пространства, чтобы они могли пройти и потом Брейди вышел на улицу. Был мрачный февральский день, очень пасмурный,
когда они вышли наружу, чтобы пробраться сквозь толпу журналистов к ожидающей их машине.
Лиз слышала, как ее забрасывали вопросами, похожими на те, что она уже слышала в конференц-зале. Над головами вспыхнули камеры, люди звали ее по имени, тыча микрофонами ей в лицо. Лиз делала все, что могла, чтобы не поднимать головы и просто следовать за Брейди.