-Но…
-Иди, я сама здесь разберусь.
Андрей не двинулся ни на шаг и Максим, до этого молчавший, что для него было нехарактерно, процедил сквозь зубы:
-Ты не слышал? Выйди!
-Не смей отдавать тут свои долбанные приказы, — взорвался Андрей. Он несколько раз провел рукой по своим, и так взлохмаченным волосам, пытаясь успокоиться, затем, решительно взглянув на меня, произнес, — я не оставлю тебя с ним наедине.
Максим угрожающе зарычал и уже хотел двинуться на своего «врага», мигом вставшего в боевую позицию, но я вновь помешала им:
-Хватит! Что вы ведете себя, как дети малые? — я указала рукой на Андрея, — не волнуйся, я не маленькая — справлюсь. Иди уже! — дождавшись, пока он неуверенными шагами покинет гостиную, я перевела глаза на Максима.
Он не выглядел настолько пьяным, как мне показалось сперва. Значит, все-таки, это был «вчерашний вечер»?
Поскольку окна в гостиной были задернуты шторами, а часов поблизости не наблюдалось, я вынуждена была спросить об этом, стоящего передо мной мужчину.
Но разговор как никак должен же был начаться, не так ли? Так, почему же мне не начать его этим, банальным на вид, вопросом?
Собрав волю в кулак и, тяжело вздохнув, я решилась:
-Сколько сейчас времени?
Максим оперся ногой о диван и, скрестив руки на груди, ответил:
-Полдень нового дня.
-Что?
Я удивленно приподнялась на локтях и удивленно уставилась на Максима, который лишь усмехнулся на мое восклицание и продолжал испепелять меня яростным взглядом из-под полуопущенных, длинных ресниц.
Что меня так шарахнуло, из-за чего я пролежала в без сознания целую ночь и полдня?
Это же ненормально, что вполне здоровый человек ни с того, ни с сего падает в обморок. Ну, я понимаю, стресс, эмоции… о чем еще там говорил доктор? Но такого мне еще слышать не приходилось.
-Тебе что-то нужно? Может, принести воды?
Голос Максима вывел меня из раздумий, и я обратила на него свой взор.
Каким же усталым он выглядит. Каким потерянным.
Так хочется подойти, обнять, приласкать… утешить его и этим утешиться самой.
В его крепких объятиях, сильных руках… на его мощной и теплой груди.
Прижаться к нему крепко-крепко и не отпускать, как было совсем недавно, а кажется, что так давно…
Неужели, он так же обнимал и свою жену?
Неужели она так же, после бурной ночи ласк и страстей, теснее прижималась к нему и засыпала, чувствуя себя желанной и защищенной?
Неужели он гладил ее, своими мозолистыми, сильными руками так же, как гладил мое, таявшее от его прикосновений, тело?
Чувствуя, что опять погружаюсь в пучину тоски и жалости к себе, я зажмурила глаза и несколько раз втянула в себя воздух через нос.