— Не возражаешь, если я переговорю с Джастином о кое-каких вещах, которые обнаружила? — спросила она, заставляя Ристана посмотреть на неё.
В какие чертовы игры она играла? Он посмотрел на Олдена, который кивнул и попрощался уходя, а Оливия закрыла дверь и прошла вглубь комнаты. Несколько минут она смотрела на все, что угодно, только не на Ристана, затем повернулась и улыбнулась.
— Тебе что-то нужно, дорогая? — спросил он.
— Поиграй со мной, Демон, — шепнула она, лукаво улыбнувшись и приподняв юбку, под которой скрывались рыжие завитки.
Опустив взгляд, Ристан покачал головой.
— Она невинна, — пробормотал он, его горло сдавило желание оказаться по самые яйца внутри ее узкого, нежного, розового лона.
— Верно. Бедняжка ни разу не испытала оргазм. Почему бы нам не воспользоваться ею, а я позволю ей сохранить воспоминание о том, как ты заставишь её кончить? — предложила Дану, подойдя ближе в теле Оливии, и схватив Ристана за руку, чтобы притянуть её к сладкой плоти между своих ног. Расстегнув блузку Оливии, Дану позволила одежде соскользнуть с плеч. Мгновение спустя за кофточкой последовал кружевной лифчик.
— Не поступай так с ней, — шёпотом произнёс Ристан, поднимая взгляд и борясь с нуждой, которая в нём распускалась. Скользнув пальцами по горячему лону Оливии, он покачал головой. — Неужели тебе всё мало?
— Я говорила, Демон, есть вещи, в которые даже я нем могу вмешиваться, — ответила Дану, сев на низенький столик и раздвинула ноги, обнажая плоть девушки.
— Ты не могла сказать, что она выживет? Или, что мне не надо было, блядь, потрошить ее? А затем являешься, притворяясь, что все прекрасно и это разрывает меня на части и заставляет думать, будто я лишил ее жизни, как очередной жизненный урок. Что насчёт того, что она твоя дочь, Дану? Ты ведь поэтому позволила нам стать друзьями? Потому что знала, что я защищу её? Так угадай, что? Меня задолбали твои версии уроков, — злобно процедил он.
— Ох, бедный, бедный Демон, ты ее хочешь? — саркастично спросила Дану, не обратив внимание на его вопросы, и скользнула пальчиком в тело Оливии, застонав от реакции девушки на действия. Взгляд Ристана был прикован к этим действиям, а член начал наливаться от прекрасных звуков, которые создавало трение плоти о плоть.
— Дану, — предупредил он, однако она вынула из лона Оливии палец и приблизилась к Ристану, пока не оседлала его. Когда Дану засунула палец, который был в Оливии, ему в рот, Ристан невольно застонал.
На вкус она была как амброзия. Её пышная грудь была у него перед глазами, и Ристан отклонился, раздумывая о том, чтобы произошло, если бы Дану сейчас покинула тело Оливии. Захотела бы Оливия закончить то, чем они занимались?