- А то, что у новорожденного татуировки на руке в расчёт не бралось?
- Думаю, они понимали, что что-то тут не так, но, к счастью, не относились к типу "сначала-стреляй-потом-задавай-вопросы" эгидовских отморозков. Когда они не смогли понять кем я являюсь, одна из них решила сохранить мне жизнь. Когда мне было три, она вышла замуж за доктора, покинула Эгиду, и они воспитывали меня как собственного ребёнка.
Рейз улыбнулся от воспоминания. Кэрри Энн и Райан Бетранд дали ему хорошую жизнь - нормальную жизнь в человеческой семье, которая дала Рейзу более обширный взгляд на мир, чем многим его собратьям демонам.
Слейк кончиком пальца провёл по татуировки черепа на запястье инкуба, и тот вздрогнул от нахлынувших ощущений. От ласки.
- Как они объяснили эту красоту?
- Мама сочинила историю о том, как спасла меня из крайне тяжёлой ситуации. Чёрт, пока я плохо реагировал на вакцину и мой отец делал некоторые анализы крови, даже он верил, что я родился у подростков, которые мне в младенчестве сделали татуировки.
- И ты в это поверил?
Рейз поймал пальцы Слейка и принялся с ними играть. Близость в таком маленьком жесте ошеломляла, согревала больше, чем прижатое сзади тело Слейка.
- У меня не было причин не верить, - ответил Рейз. - К тому же, это, вроде как, было круто. Остальные дети считали меня полным засранцем.
Слейк отодвинулся, разрывая между ними контакт, и инкуб ощутил очень странный укол разочарования.
- И когда же всё выяснилось? - Матрас подпрыгнул, когда Слейк перекатился и поднялся. - Потому что ты же всё знал.
- О да, выяснилось. - Рейз истекал слюной от вида мускулистой задницы Слейка, исчезающего в ванной комнате. - У демонов Семинусов нет каких-то особенных сил или способностей до того, как они пройдут через один из двух циклов взросления. Так что всё было круто, пока мне не стукнуло двадцать и не наступил первый цикл.
Чёрт, это было сумасшествием. В шестнадцать Рейз закончил школу и уже был на четвёртом курсе колледжа и готовился к карьере доктора, как его отец, когда заболел. Серьёзно заболел.
- Зрение начало размываться и появились дикие головные боли. Они были настолько сильными, что я не мог посещать лекции, поэтому был дома. Отец в это время работал в больнице в Лос-Анджелесе, поэтому я оставался без помощи, пока болезнь не стала настолько изнурительной, что я даже ходить не мог. Мама использовала старые связи с Эгидой, чтобы найти информацию о моих симптомах, и выяснила, что я являюсь, своего рода, демоном секса.
- Она знала, что тебе нужен секс, - проговорил Слейк в шуме воды, текущей в раковину.