Ирис и Дэн (Вайс) - страница 11

Дэн стоял рядом в полной растерянности, он начал без конца повторять: «Прости, я не хотел, прости меня, я никогда не хотел и не захотел бы мстить тебе», потом подошел еще ближе,  но сделать ничего не мог, или не знал, что делать. Тогда я сама обняла его, просто обняла и, как говорится, рыдала у него на плече. Я запомнила тот момент на всю свою жизнь, впервые мое чувство одиночества куда-то испарилось. Так мы простояли, наверное, около часа, после чего я отпустила его и спросила:

- Дэн? Я чудовище? Маленький и избалованный монстр?

- Нет. Ты особенная. Видимо, именно из-за тебя я могу хотя бы на половину чувствовать себя человеком.

- Как ты можешь чувствовать это? Ведь ты почти всегда молчишь.

- Может быть, и молчу, но не перестаю наблюдать за тобой.

- Ну да…ты же мой телохранитель.

- Наблюдать не как за охраняемым объектом, а как за самым необычным и удивительным человеком, за Ирис.

Возможно, в тот момент если нас кто-то видел на пляже, то счел бы парой влюбленных, мне и самой показалось, что Дэн признался в своей симпатии. Тогда захотелось его поцеловать. Ведь это первое существо в этом мире, которое смотрело на меня не как на богатенькую девицу с дрянным характером, а как на человека, на девушку с добрым сердцем, но тяжелой судьбой.  Но поцеловать его не хватило духа, ведь он все-таки андроид…

После такого хотелось просто пропасть, исчезнуть, превратиться в нечто неосязаемое, невесомое и быть нигде и всюду одновременно.

      Странная она штука - жизнь. Когда у человека ничего нет, он беден и несчастлив, а когда есть все, то человек все равно несчастлив, потому что одинок. Мой Генерал, как раз, яркий представитель богатого и несчастного человека, чье несчастье перекинулось и на меня. Но что я могу сделать, чтобы перебороть одиночество? Ничего! Мы живем в таком мире, который перестал быть нам родным. Все превратилось в гонку и если тебе удалось прийти первым и остаться при этом живым, то ты победитель. Но, ты один! Конечно, еще остались люди, которые по-прежнему принадлежали себе и могли жить в обществе, заводить семьи, возможно, у них еще остались силы быть счастливыми. Однако как быть тем, кто полностью зависел от системы, кто не мог разорвать связь между своей жизнью и политическими интригами, кто не мог оградить себя от эгоизма близких ему людей?

Так, и мне не представилось возможности спастись от системы. Раньше, несколько веков назад можно было просто сбежать и жить самостоятельно. Но сейчас это невозможно. Если попробовать сбежать, то перехватят другие, кто захочет воспользоваться твоей жизнью и обменять ее на нечто более ценное - на информацию. Тогда все будет еще хуже.