***
Это был самый долгий из всех дней, и он не предвещал ничего хорошего. Я осталась закрывать бистро с Полом, Сильвия убежала пораньше, чтобы успеть занять центральное место в баре недалеко от своего дома: сегодня там выступает ее любимая группа. Она изводила меня добрых полчаса, пытаясь уговорить пойти с ней, но, судя по всему, эта группа играет хэви-метал, а у меня голова и так сильно болит.
Пол опять сжимает мое плечо в дружеском жесте, большому парню явно неуютно с взвинченной девушкой, а потом он уходит в сторону метро, я же в одиночестве бреду в другую сторону.
— Милашка! — взволнованный голос Грегори пронзает меня со спины, и я разворачиваюсь, чтобы увидеть, как он бежит ко мне в армейских штанах и футболке, одежда выглядит грязной и неопрятной.
— Привет, — борюсь с желанием прятаться в кокон, избегая еще одного ободряющего разговора.
Он догоняет меня, и мы вместе идет к автобусной остановке.
— Я пытался дозвониться тебе миллион раз, Ливи, — говорит он, взволнованный и раздраженный.
— Телефон накрылся.
— Как?
— Неважно. Ты в порядке?
— Нет, не в порядке, — он на меня скалится. — Я о тебе волнуюсь.
— Не стоит, — бормочу, не говоря ничего больше. Так же, как Сильвии, ему ничего не известно о мужском эскорте и номерах отеля, да и не нужно. Мой лучший друг и так уже достаточно ненавидит Миллера. Нет нужды давать ему еще больше поводов. — Со мной все хорошо.
— Хуесос! — выплевывает он.
Я над ним не подшучиваю, просто перевожу разговор на другую тему.
— Ты уже говорил с Бенджамином?
Грегори делает долгий, усталый вдох.
— Недолго. Он ответил на один из моих звонков и сказал мне держаться подальше. Твой хуесосовый кофененавистник до чертиков его напугал.
— Ну, и чья это вина? Ты говорил, что не позволишь ничему со мной случиться той ночью, но когда ты был мне нужен, развлекался с Бенджамином.
— Знаю, — шепчет он. — Я и подумать не мог, так ведь?
— Нет, не мог, — подтверждаю, мысленно залепив себе пощечину.
— И теперь Бен окончательно от меня закрылся, — говорит он.
Смотрю на Грегори и вижу боль, и она мне не нравится. Он влюбился в парня, который хочет казаться не тем, кто есть на самом деле… Немного напоминает Миллера. Или он притворялся все время, пока был со мной?
— Окончательно? — спрашиваю я. — Нет возможности связаться?
Грегори удрученно вздыхает:
— Той ночью в субботу он привел домой женщину и был чрезвычайно рад мне об этом сообщить.
— О-о-о, — выдыхаю я. — Ты не упоминал об этом прежде.
Он пожимает плечами, наигранно легкомысленно.
— Типа задел мое эго, — говорит он, его вымученно безразличное лицо обращается ко мне. — Ты выглядишь немного румяной.