Руди загадочно сверкнул глазами, лёг на мягкую подстилку и сложил перед грудью лапы.
Ланге заранее составил список всего, что понадобится ему на станции, начиная с бластера и заканчивая кошачьей едой, туалетом и наполнителем. Цель присутствия Руди во всём этом предприятии была чисто утилитарной: кот должен был послужить живым индикатором подселения демона, которое Ланге обещал Риттер. Адмирал плохо представлял себе, как животное должно среагировать на нежить или нечисть, но полагал, что это будет больше, чем обыкновенный испуг. Ну и, конечно же, лететь навстречу року было приятнее в компании такого добродушного живого существа. Ланге не собирался брать с собой ни единого человека, и самым трудным во всём этом деле казалось убедить охрану остаться, когда он взойдёт на борт своего персонального катера "Фалькенкопф".
Стараться ему не пришлось. У сходен ждал Юрген Ройтер, шеф СБР. Они взошли на борт вместе и смотрели, как молчаливые техники в шлемах и масках устанавливают стазисную камеру в грузовом отсеке. Когда те ушли, Ланге пробежался по кораблю сканером. Ни единой живой души, кроме Руди Ротбарта в своей переноске и их двоих. Штатсшеф протянул Юргену функциональный знак своей власти - старший командный ключ.
- Я сохраню его для Вас, - сказал Ройтер.
- Вы знаете, зачем я лечу?
- Я был бы профнепригоден, если б не знал.
Разумеется. Ройтеру было сорок семь лет, и тридцать один из них он посвятил спецслужбам. Тридцать пять, если верить столичным легендам. Ланге всматривался в невыразительное бледное лицо. Если он, адмирал, не вернётся, полковник и бывший шпион Юрген Ройтер получит в руки всю власть. Его признание Тайным Советом - формальность. И он связан с Тёмными.
Могло всё это быть искусно сотканным обманом, чтобы избавиться от него, упрямого старика, используя его самое уязвимое место?
- Могло бы, - ответил мыслям штатсшефа шеф СБР, - но нет, адмирал, это не заговор, я не путчист.
Согласно тем же легендам, Ройтер, как Йохан Риттер с учениками, умел читать мысли, чувства и много ещё умел. Он действительно не путчист, решил Ланге: Ройтер был известен не только своей преданностью Рейху, но и, что для наследника власти даже важнее, верностью лично штатсшефу. Ланге был четвёртым правителем на протяжении полковничьей карьеры; Ройтер ни разу ещё не принял участия в интригах против действующих первых лиц. Какой бы их воля ни была, он беспрекословно её исполнял.
- Полагаете, я вернусь? - спросил его Ланге.
- Знать это я не могу. Я только надеюсь.
Как всякий верующий. Почему Тьма так добра ко мне, вопрошал себя адмирал, когда "Фалькенкопф" всплывал через атмосферу к бессветному космосу над головой; почему Свет недобр? Потому что мои устремления злы? Иметь работающее правовое государство, которое защищает граждан, и просто любить человека - зло? К бесам такую религию. К демонам.