У Инги внутри плеснулся кислотой страх, вперемешку с паникой. Почти забытые, уже даже непривычные эмоции, которые она после возвращения Лютого не испытывала. Неужели ее нашли? Кто-то узнал, где она? Откуда, как?
Нестор обернулся и внимательно глянул на нее, словно ощутив это.
Снаружи раздался резкий сигнал. Кто бы там не приехал, он явно хотел поговорить с хозяином дома.
– Я выйду. Сиди в спальне. – Он чуть сильнее сжал ее плечо, словно приободрить старался.
Но Инга вцепилась в него, вместо того, чтобы послушно идти обратно.
– Нестор, – выдохнула она.
И, удивив даже саму себя, прижалась всем телом к нему. Обхватила шею Нестора руками, притиснулась лицом к его коже. Как маленькие дети мать обнимают, не желая отпускать на работу. Поцеловала его подбородок.
Но больше ничего не говорила. А что тут скажешь? Не ходи? Смысл? Милицию в их стране никакие ворота или запоры не остановят, как и отсутствие хозяев, коли появится желание в дом зайти. Еще и собаку пристрелить могут, чтобы не мешала. А Инга не хотела для животного подобной судьбы, уже привязалась.
Так что они ничего не выиграют, притворяясь, словно бы никого нет.
– Иди в спальню, – повторил Нестор.
И ни какую-то секунду сильно прижался губами к ее виску.
Он так странно ее целовал всегда. Так бескомпромиссно и твердо. Но с такой глубиной, скрытой за этой твердостью, что Инге каждый раз едва удавалось сдержать выступающие слезы. Не боли. Какого-то странного сопереживания ему. Сопричастности к этому мужчине.
– Иди.
Нестор отстранился и даже немного подтолкнул ее в сторону коридорчика. А сам пошел к входной двери.
Понимая, что он больше ее знает о том, как себя вести, Инга вернулась в спальню.
Он ничего не выиграл бы, затаившись. Во дворе стояла припаркованная машина, а на бельевой веревке сохла выстиранная одежда. И его, и Инги. Прятаться от милиционеров при таком раскладе – предельно глупо. Факт. Да и они наверняка знали, что где-то здесь минимум двое человек: на заправке могли выяснить про его визиты и покупки, да и в поселке он бывал часто.
Вероятность того, что Ингу каким-то образом выследили через него, и сейчас явились ее арестовывать – мизерна. Это тоже факт. И хоть Лютый не имел понятия, что милиция тут делала – более разумным счел выйти и выяснить.
– Тихо! – велел он собаке, тут же рванувшей к калитке, стоило ему оказаться на улице.
Псина замолкла и завиляла хвостом, наблюдая за приближением хозяина. Хотя, нет-нет, а огрызалась в сторону машины. Открыв калитку, Лютый хлопнул рукой по бедру, подзывая собаку.
– Добрый день.