Сейчас здесь все было совсем не так. Три года назад они сделали капитальный ремонт, и ничто не напоминало о прежнем состоянии квартиры, только их воспоминания.
********************
Лина вздрогнула от резкого окрика, но ослушаться не решилась. Как бы она ни была зла — у Валика терпение не железное, в конце концов, может и сорваться. А ей не хотелось этого. Итак, долго сегодня испытывала пределы выдержки мужчины. Он ей это вспомнит, позже…
Но, главное, что он вернулся, и она не была больше один на один с матерью. Такое общество — было равнозначно одиночеству. А одиночество Лина ненавидела, после того, как ее запирали в комнате с самого детства, чтобы не мешала матери уходить развлекаться. Правда, значительно позже, Лина поняла, что такое заточение было несравнимо лучше, нежели участие в развлечениях родительницы.
Хорошо, что тогда с ними уже жил Валентин. Он был альтернативой. Пусть и не особо хорошей, но все же. Он не давал ее в обиду. И если бы не армия, в которой парень был вынужден отслужить полгода, кто знает, как сложилась бы судьба Лины? Те шесть месяцев, когда Валика не было рядом, стали самым большим кошмаром в ее жизни…
— Лина. — Мужчина стоял в дверях, с хмурым выражением смотря на девушку. — Кончай беситься. Все. Депрессия кончилась. С меня на сегодня хватит. Понятно? — Валик говорил с нехорошим обещанием в голосе.
Лина судорожно кивнула, пряча лицо за упавшими локонами. Когда он говорил вот так — спорить не стоило… У нее задрожали пальцы, но девушка крепко зажала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Все хорошо. Хорошо…
— Я не слышу, малыш. — Он нахмурился, сжимая губы в жесткую линию.
— Понятно. — Голос девушки был тихим, без возражения или недовольства.
Мужчина холодно посмотрел на нее еще несколько мгновений своими синими глазами и кивнул.
— Вот и хорошо. Пошли есть. — Валик отвернулся, выходя в коридор.
А Лина уронила голову на руки и начала глубоко дышать, пытаясь совладать с приступом паники.
Тарелка тихонько звякнула о стол, когда Лина расставляла посуду. Руки, все-таки, еще дрожали. Но лицо было спокойным и невозмутимым. Валик бросил на нее задумчивый взгляд. Внимательно всмотрелся в лицо, прошелся глазами по фигуре, и откинулся на спинку стула.
— И зачем ты так оделась, Лин? — Мужчина уже успокоился. От былого напряжения в голосе не осталась и следа. Значит, можно было говорить нормально. Хоть и не хотелось.
Лина набрала воздуха в легкие, зная, что ему не понравится ее ответ.
— Я не знаю. — Ответила девушка, не глядя на собеседника.
— Серьезно? — Валентин хмыкнул, приподнимая бровь. — А вот я не поверю. Это ты кому-нибудь другому рассказывай.