основать, но найти новую любовь — невозможно.
Макс был настолько воодушевлен, даже окрылен этой идеей, что его мало волновал
проигрыш, который ударит по фирме и репутации в глазах других людей. Он отдаст всё
своей любимой бабочке, лишь бы она снова была с ним. И на добровольной основе.
— Вот видишь, сын, иногда нужно просто открыть глаза, чтобы увидеть свет. — Джек
мягко улыбнулся ему, отцовское сердце пело от радости за сына.
— Я люблю тебя, отец, — произнес Макс, смотря на него доверчивым, радостным
взглядом. — За всё. За то, что дал мне жизнь. Именно жизнь, а не то жалкое
существование, которое я влачил раньше. За то, что спас меня, когда я водил хороводы с
чертями в клинике, за то, что… Был мне отцом, хоть я это всегда отрицал. Не перебивай, пожалуйста, — остановил его. — Ты хотел внука, в отличие от меня — монстра, который
даже не плакал по своему ребёнку. Сейчас ты открыл мне глаза, просто пнул меня
навстречу свету. И я не подведу тебя… Папа.
— Сын… Не хочу ничего говорить. Слова — пустое. — Он подошёл и обнял Макса. Тот
замер, абсолютно не дыша, все клетки тела застыли. Похлопал по спине и отпустил. На
глазах Джека выступили слезинки, он их аккуратно стёр. — Всё, иди, готовься. Завтра
идем к ней.
— Но, отец…
— Иди, говорю! Ещё я буду плакать при тебе.
Макс вышел, выпав из реальности. Что сейчас произошло? Боже, да это было первое в его
жизни проявление нежности… Он зашёл в номер и сел на кровать. Завтра они идут к Заре.
Завтра он сделает этот роковой или спасительный для него шаг.
Ирина со злостью захлопнула крышку ноутбука. Бесило всё! Ещё чуть-чуть, и шторы
воспламенятся. Воспламенится она сама. Лёша уволил её! ЕЁ! Свою жену. Всего-то за то, что она опоздала на службу, в этот долбаный храм! Девушка выгребала документы и
прочие вещи из шкафов, с яростью закидывая их в коробки. Уволил! Она раздраженно
сдула челку, так нагло лезшую в глаза, и продолжила бросать журналы и бумаги в коробку.
— Ирина Валерьевна, до вас не может дозвониться Алексей Викторович, — в дверях
появился Сергей, помощник мужа.
— Мне плевать, — огрызнулась она. — Закрой дверь с той стороны!
— Но…
— Оглох?!
Она провела по экрану смартфона пальцем, снимая блокировку. Несколько пропущенных
от Лёши. Пошёл к чёрту! Не будет отвечать, и перезванивать тоже. Трахается с этой
французской сукой, а на неё ещё орёт и увольняет. Девушка остановилась, села в кресло и
устало откинула голову на подголовник. Господи, как она устала. С Лёшей совместная
жизнь пошла прахом, просто трещала по швам. Они делили жилплощадь, не более… Он