— Нет, я ещё не настолько хорошо его знаю, — ответила Татьяна, — большое спасибо, вы мне рассказали много интересного.
Таня думала, верить Антонине или нет. Многие в школе считали, что Антонина Сергеевна любит прихвастнуть, а для этого может и соврать, и Таню предостерегали, чтобы она не очень-то слушала Слинкову. Вероятно, о своей близкой дружбе с семьей председателя горисполкома Антонина и преувеличивает, но остальное похоже на правду и объясняет всё. Вот почему Максим так уверен в себе. Папочка прикроет все темные дела родного сыночка, как это было в случае с несчастным пьяницей. Как же, ушёл он раньше всех, спать ему, видите ли, захотелось. Папаша, конечно же, помог выкрутиться. Так может и про убийство тоже правда? И страх, легко подавленный вчера, вновь зашевелился в груди.
— Антонина Сергеевна, пожалуйста, никому больше не говорите, что видели меня с…, - Таня запнулась, но добавила, — Даниловым. Я даже не знала что он — Данилов.
С ужасом поймав себя на том, что также как Слинкова, почти благоговейно произнесла фамилию, уточнила:
— Не хочу выслушивать шуточки на эту тему.
— Ну что вы, Танечка, как можно, — с обидой воскликнула Слинкова, — только вы сами можете решить, что рассказывать, а что нет.
Теперь Таня была уверена, что всё останется между ними. Антонина Сергеевна любила, когда её просили о чём-нибудь, и свято выполняла чужие просьбы. Но это бывало крайне редко, почему-то никто не хотел быть ей обязанным.
В это время в учительскую вошла Ольга. Вид у неё был довольный.
— Ну что? — бросилась к ней Таня.
— Пойдем домой, я тебе по дороге всё расскажу.
Когда они вышли из школы, Ольга начала свой рассказ. Ветер, в пену загнавший облака на небе, на земле поднимал тучи песка и носился с ними вдоль улиц. Ольга то и дело хваталась за поля коричневой шляпы, чтобы та не улетела. Раньше она бы долго стенала о своей пропащей жизни, загубленной в этом городе, где даже песок не даёт житья. Стоило растаять снегу, мелкий песок появлялся повсюду, между рамами окон, на мебели, забивался в туфли, одежду, волосы, рот. Но сейчас Ольга была слишком возбуждена, чтобы обращать на такой пустяк внимание.
— Таня, я всего ожидала, только не этого. Я готова была бежать и собирать чемоданы, если всё вынесут на педсовет. У директора в основном говорила завуч, Елена Владимировна. Вот это душевный человек. Она не только меня ни в чем не обвиняла, а стала извиняться, представляешь! Извинялась, что мне дали самый трудный 10 «Б» класс, что не замечала как мне тяжело, что не помогала мне. Говорила очень много, я просто опешила. И даже не вытерпела и сама спросила, а как насчет того, что я обвинила людей в ГОРОНО. Тут заговорил директор, что я ничего нового или ложного не сказала в отношении этих людей. «О появлении Дмитрия Сергеевича на уроке в нетрезвом виде всем известно, и ГОРОНО тоже. И то, что Беленькая уволилась из 38 школы и перешла к нам из-за инцидента с мокрой тряпкой, которой она вроде бы ударила ученика по лицу, тоже там знают. Другое дело, что ни к чему это всё было ворошить, но я вас понимаю, вы не смогли сдержаться, видимо очень устали за последнее время. Так что работайте спокойно. На будущий год дадим вам седьмые классы, чтобы вы вели их с самого начала». Танюша! Я так счастлива, ты себе не представляешь. У меня гора свалилась с плеч. Я теперь работать буду как проклятая. Они у меня пикнуть не посмеют. Сейчас доживу этот месяц, а с нового года у меня будет все по-другому.