Прожив в чужом городе больше полугода, подруги имели ограниченный круг общения, который замыкался на учителях их школы. В основном это были педагоги со стажем. Как и всё общество того времени, они были очень политизированы. Шел четвертый год перестройки, все жили последними событиями своей страны, дышали ветром перемен. И партийная конференция, и I съезд народных депутатов казались интереснее любого детективного романа.
Ближе всего девушки подружились с Андреевой Людой, самой молодой, кроме них, учительницей химии. Она работала в школе третий год после окончания института. Таня с Олей часто заходили к Люде в гости в общежитие с длинными темными коридорами и обшарпанными стенами. Комнату в этом общежитии получил Виталий, муж Людмилы, на своем заводе, и сам отремонтировал её. Из мрачного коридора девчонки попадали в теплое уютное гнездышко, где славно щебетала болтушка пяти лет — дочка Андреевых.
Вне школы молодые учительницы практически ни с кем не общались, даже с соседями по площадке. Познакомиться с мужчинами в городе было практически негде. Из дискотечного возраста они уже вышли, а в рестораны одинокие женщины, по их мнению, ходят только «сниматься». Единственным их развлечением были походы в кино, или концерты редких гастролёров. Да и работа отнимала много сил и внимания. Практически всё их время было посвящено главному кумиру школы — плану.
Вот почему в этот субботний вечер они с удовольствием посвятили себя процессу шлифовки внешности. Сегодня в ресторане «Центральный» должно было состояться торжество, куда были приглашены учителя их школы и представители ГОРОНО. Их коллеге, учителю русского языка и литературы, Надежде Семеновне Зиминой присвоили звание «Заслуженный учитель РСФСР».
Стол был заказан в общем зале ресторана, и это внушало надежду, что вечер не будет слишком официальным и скучным.
До ресторана можно было проехать две остановки трамваем, но девушки пошли пешком. Было тепло, они не стали надевать головных уборов, чтобы не помять прически. Теплый легкий ветерок ласкал их искусно нарумяненные лица и развевал волосы. Они так давно не веселились, что одна мысль о предстоящем развлечении пьянила их. Весенний воздух был пропитан любовным томлением, звенел, как натянутая тетива, от предчувствия счастья. Неужели наступит время, когда весна для них станет лишь сезоном обострения хронических болезней? Невозможно было даже себе представить это сейчас.
Ресторан был полон, свободных мест не было, и припозднившиеся посетители уходили ни с чем. Таню с Олей встретил физрук, проведя мимо швейцара. Зал был огромный. Их стол находился слева от входа, на некотором возвышении. К нему вели две ступеньки у входа в зал и столько же ступеней у эстрады.