Егор вышел в гостиную, услышав грохот. Когда дверь открыл, даже не знал, что делать, смеяться или... решил не гневить судьбу и лишь слегка улыбнулся. Картина была интересной. Валяющаяся елка, а рядом с ней Ритка. Подошел ближе. Марго уже успела сесть, обхватив ноги руками.
Марков медленно обошел вокруг, оценивая масштабы бедствия. Ну высота не очень большая, посадка мягкая. А игрушки не стеклянные, значит все не так серьезно. И именно в момент, когда он сделал данный вывод, Рита всхлипнула. Опять ревет. Егор закатил глаза, вдыхая глубже. Распинал ногой шары и присел рядом.
- Чего ты ревешь? – смотрел на Риту с интересом. Девушка покачала головой. - Больно ударилась? Врача, может, вызвать?
- Не надо мне врача. Нормально у меня все, - Марков вздернул бровь.
- А чего ревешь?
- Ничего!
- Понятно, - закатил глаза и поднялся с пола.
Рита украдкой посмотрела на него из-под свалившейся на глаза копны волос. Ему позвонили, и он быстро отстранился. С каждым новым услышанным предложением лицо мужчины менялось. Улыбка превратилась в плотно сжатые губы, а глаза прищурились. Видимо, ему сообщили, что-то нехорошее.
Егор убрал мобильный, еще раз взглянул на Риту, после перевел взгляд на елку.
- Я вызову службу уборки, они все уберут и нарядят заново.
- Не надо, - прошептала.
- Как хочешь,- закатил глаза, скрываясь в кабинете.
Пробыл он там всего минуту. Потом вообще ушел. Как только дверь захлопнулась, Рита вздохнула, посмотрела на окружающий ее беспорядок, утерла слезы и с новыми силами двинулась в бой.
Ей понадобился час на уборку, и установку елки, хорошо, что она из подставки не вылетела. Еще час на то, чтобы нарядить все заново. Когда закончила, отошла на пару шагов назад, оценивая свои старания. Красота, да и только. К тому времени за окном уже стемнело.
***
- Что значит рейсы отменены? – возмущался Марков.
- Егор Сергеевич, на улице штормовое предупреждение, почти все рейсы отменены, мы ничего не можем сделать..., - лепетал сотрудник аэропорта.
Егор одарил мужчину убийственным взглядом.
По возвращению в город отпустил охрану и водителя, как только добрался до своей любимой машины. Часа два колесил по городу, нехотя наблюдая за довольными людьми. Вывески и гирлянды раздражали. Все вокруг казалось каким-то беспробудным сном. Дурацкий праздник. Не любил он его, как и всю зиму, впрочем.
Год, когда ушел отец, стал последним в его жизни, когда он относился к праздникам без скептицизма. На следующий, он видел, как рыдала мама, воспоминание всегда делали свое дело. Потом, как плакал Димка, не получив подарка от отца, Савелий тогда еще не понимал, что происходит, ему повезло больше. После стало проще, он уехал и жизнь поменялась. Все с ног на голову перевернулась, только вот, как здесь Новый год не любил, так и там особой любви к празднику не испытывал.