— Я пойду делать барбекю, — сказал он. — Есть желание помочь?
* * *
Когда закончилась игра во фрисби, к барбекюшнице подошел Райан и встал рядом со мной.
— Спасибо, что пригласила, — сказал он. — Я хорошо провожу время.
— Я вижу, — ответила я, крутя по грилю вегетарианские бургеры и осознанно не глядя на Райана.
— Что готовишь?
Это напомнило мне о первом нашем разговоре, за ланчем, когда он увидел пиццу.
— Вегетарианский шашлык и бургеры.
— Что такое вегетарианские бургеры?
Я улыбнулась.
— Ты не знаешь, что такое вегетарианские бургеры? В Нью-Гэмпшире все охотятся и рыбачат?
Райан так на меня взглянул, словно не знал, как ответить.
— Они сделаны из соевых бобов, — сказала я. — Тебе стоит попробовать.
— Хорошо. Коннор готовит то же самое?
Я покачала головой.
— Нет, он жарит гамбургеры.
— Из коровы?
Я рассмеялась.
— Да с какой ты планеты? — Тогда я заметила выражение его лица. Он выглядел так, словно испытывает отвращение. — Ты — вегетарианец?
— Да.
Я не могла в нем разобраться. Он казался таким нормальным, но временами таким странным. Как он мог не знать, что такое бургеры? Он — американец. Бургеры же их национальное блюдо или вроде того. И Мэтт упоминал что-то о незнании Райана, кто такой Гитлер. Может, он — член строгой секты, вроде амишей, которые не приемлют никаких связей с современным миром. Но в этом нет смысла. Он не похож на амиша и водит автомобиль. А может, он член религиозной группы, которая запрещает питаться животными? Участник кампании по защите прав животных? Ребенок живущих в коммуне хиппи? Член культа? Я посмотрела на его обувь, стоящую на песке рядом с рюкзаком. Она выглядела сделанной из грубой кожи, как и его куртка.
— Как долго ты являешься вегетарианцем? — спросила я.
— Всегда был. — Он глубоко вдохнул и посмотрел мне в глаза. — Что ты будешь есть?
— Овощи, как и ты. Я тоже вегетарианка.
Он выдохнул.
— Это хорошо.
— Это так много значит?
Он все еще напряженно на меня смотрел.
— Для меня это важно.
День прошел быстро. Мы поели, а потом Мэтт и Эми разожгли костер. Все пили пиво или коктейли, водку из маленьких розовых и голубых бутылок и сок.
Когда солнце опустилось за горизонт, и температура упала, все мало-помалу перенесли свои покрывала поближе к костру. Мы с Коннором сидели в одиночестве, настолько близко к огню, насколько только осмелились. Я готова была ехать домой.
— Это Венера, — сказал Коннор, смотря на немерцающую точку в небе.
— Откуда ты знаешь? — спросила я.— Для меня она выглядит обыкновенной звездой.
— Ты видишь другие звезды на небе?
Я огляделась. Стемнело не настолько, чтобы обычное скопление звезд было видно.