- Время не властно над нашими телами, демон. Возможно, пройдет ещё сотня, другая лет, и наши пути вновь пересекутся. Сейчас же я не готова к нашей встрече - моя рука всё ещё не способна убить тебя.
Резко приподняв его локоть, я скользнула с коня, и сделав глубокий глоток воздуха, нырнула в ледяную воду, ощущая, как река, тут же приняв меня, понесла в своем бешенном потоке.
Когда я вынырнула на поверхность и обернулась назад, фигура вождя с каждым ярдом становилась все меньше и меньше. В гневе, размахивая руками, он что-то кричал мне, но шум реки перекрывал его крик.
- Прощай, Мактавеш! – засмеялась я, махнув ему рукой и, охмелев от свободы, понеслась вниз по течению. Но радость моя была коротка и преждевременна. Горные реки очень коварны в своей непредсказуемости и терпеть не могут к себе фамильярности – россыпь острого скальника, о вершины которого с шумом разбивались холодные воды, с неумолимой скоростью приближалась ко мне.
- Дьявол! - понимая, что не смогу преодолеть это препятствие, не намяв хорошенько себе бока, я отчаянно стала грести к берегу, но быстрый поток нещадно гнал меня на камни. Первый скользящий удар был почти неощутим, и уцепившись за подвернувшийся валун, я попыталась удержаться на месте, но стремительное течение вырвало из моих рук эту мнимую надежду, как щепку подбрасывая и кидая безвольное тело на встречные камни, награждая многочисленными ушибами.
Острая, пронизывающая боль в бедре заставила закричать, когда неожиданно меня поглотила тьма…
ГЛАВА ОТ НЕИЗВЕСТНОГО, ОБРЕТАЮЩЕГО В НЕЙ СВОЁ ЛИЦО
Древний лес с любопытством прислушивался к хаотичным, едва различимым ударам сердцебиения демона, истекающего черной кровью, проявляя неожиданный интерес к чему-либо бренному. Он был настолько стар, что суета ходящих, бегающих и ползающих тварей его давно уже не занимала, но смерть такого диковинного хищника видеть ещё не доводилось, поэтому стоило понаблюдать.
- Будет, о чем поведать шумному юнцу, когда попутный ветер донесет до него мой рассказ, – имея ввиду молодняк, что стоял за озером, древний лес довольно предвкушал, как встречные порывы в ответ принесут полные зависти восклицания неугомонного в своей болтовне соседа.
Однако, не только он наблюдал за последними глотками жизни Квинта, облик которого мало уже чем напоминал человеческий – посеревшая, изрезанная опустошенными черными венами кожа которого уже не могла скрыть истинную суть умирающего. Цепкий, единственный глаз Неизвестного неотрывно следил за каждым вздохом демона, а худощавое, изуродованное лице оставалось абсолютно бесстрастным. Лишь тонкая линия губ чуть дернулась, изображая мимолётную ухмылку, когда мужчина вплотную подошёл к бесчувственному телу и пнул несчастного острым мыском сапога.