- Пойдёшь всё-таки? - не одобрил меня Шурик, придвинул поближе стул, сел. - Смотри, наплачешься.
- Наплачется, - серьёзно пообещал Логинов. - Я не Воронин, взбрыкивать ей не дам.
- Ты... что? - переспросил неуверенно Шурик.
- Навзбрыкивалась, говорю, - сухо повторил Серёжка. - Всех близких головной болью обеспечила. Я не посмотрю на её инвалидность. Три года, как последний идиот, за ней телком на верёвочке ходил. Теперь пусть она в моей узде походит.
- А тебе не кажется, что три года и вся жизнь - вещи несоизмеримые? - у меня в душе зародился боевой азарт. Загремели трубы, забили барабаны, развернулись на ветру войсковые стяги. Пришло время отстаивать свободу. Свободу выбора, разумеется.
- Очень даже соизмеримые, - донеслось из угла. - С тобой каждый год за десять пойдёт, а то и за пятнадцать. И без надбавок за вредность.
- Ну, ребята, а теперь вы чего грызётесь? - умилился Родионов.
- Это у нас стиль общения такой, - не выдержав, захохотал Логинов. - Ты же её знаешь. Другой язык она понимать не хочет, не выучила ещё.
- Очень даже понимаю, - передразнила я, садясь на кровати. Не помнила, когда успела поделиться с Логиновым идеей, что люди говорят на разных языках и потому не понимают друг друга. Вроде, не делилась. На лицо параллельное мышление? Как бы там ни было, трубы продолжали реветь, барабаны - трещать.
- Помолчи, нечего лезть в мужские разговоры.
Я всегда знала - он шовинист по половому признаку. Увы, не лечится.
- Терпеть не могу твой командирский тон.
Шурик деликатно отмалчивался. Мне так и представлялся его недоумевающий взгляд: на Логинов - на меня, на Логинова - на меня.
- Хочешь - не хочешь, терпеть придётся, - спокойно констатировал Серёжка. Ого! Это уже серьёзно, это он без шуточек. Игра закончилась.
- А я вот возьму и не пойду под венец, - я не менее его серьёзна. Трубы с барабанами смолкли. Раздались первые выстрелы. Родионову невдомёк, но Логинов меня отлично понял.
- Куда тебе теперь деться... с подводной лодки?
- Тош, ты включи мозги. Это же сразу ряд проблем снимает. С тем же Ворониным. Серёга правильно рассчитал, - испугался ничего не просекающий Шура. - А ты, Серёга, не зли её. Если ей шлея под хвост попадёт...
- Её, между прочим, никто не спрашивает, пойдёт она под венец или нет, - холодно возразил Сергей. - Я дураком был, Шура. Уважал её право самой решать, делать выбор. Заметь, до каких пределов мы с ней докатились, где теперь находимся благодаря моему попустительству. Видишь ли, она по младости лет пока не знает, что подчиняться иногда не только полезно, но и приятно.