Мэтт подмигнул – озорно и успокаивающе, деликатно положил мою руку себе на локоть и похлопал по пальцам.
Солнце опустилось к горизонту и теперь плескалось над низкими крышами соседних домов, впитывали его последние на сегодня лучи многочисленные рассаженные вдоль газонов азалии, где-то неподалеку журчала, стекающая с искусственной каменистой горки в пруд, вода.
- Хороший домишка.
- Точно. Но желал бы я здесь сегодня не быть.
Я тоже. Бог свидетель, я тоже.
Присутствующих на «банкете» оказалось немного – всего десять человек. Я благополучно забыла все имена помимо двух – Клода и Делайлы – хозяина и новой хозяйки дома. И если первый меня почти ничем не удивил, помимо тщедушного телосложения, редких, но аккуратно зачесанных на раннюю лысину волос и бесформенного рта, то вторая…
Делайла, к моему непонятно откуда взявшемуся негодованию, оказалась красавицей. Жгучей брюнеткой из разряда сексуальных грациозных пантер, похоть в которой плещется при каждом шаге. Длинные красные ногти, внушительная грудь, пухлые, даже толстые, на мой вкус, губы, вечно изогнутые хитрым прищуром черные глаза. Признаться, я не знала восхищаться Мэттом за подобный выбор или же разочаровываться. Мне бы сразу стало понятно, что это «плохая» героиня для вторичной роли в дешевом детективном сериале – эдакая хитрая, не умеющая любить, злобная сука, которая в конце обязательно должна умереть.
Упс, добрая я, да? Обычно, добрая. А тут что-то забарахлило.
Но ведь видно, что стерва, разве нет?
Хорошо, лучше не об этом.
То был самый долгоиграющий на моей памяти ужин. Фальшивые улыбки, фальшивые тосты, время от времени позвякивающие стенки бокалов, разговоры о работе, гольфе и снова о работе. Гора непонятных терминов, «вспоминания» старых проектов, обсуждение грядущих – скукота.
В собственной тарелке мне было ковыряться еще скучнее – выглядящая дорогой еда оказалась крайне дешевой на вкус. Креветки отдавали тиной, листья салата не сочетались с соусом, мясо едва жевалось. Но зато какой пафос! Тарелки с бутербродами и канапе оплетены декоративными лентами, на шпажках выведены съедобной краской чьи-то инициалы – их что, полагалось слизывать? И вообще, воткнутые в рыбный паштет, посыпанный сверху сырными крошками, эти шпажки казались могильными крестами. Может, то был завуалированный намек?
Да… действительно.
Почему-то я только сейчас сообразила, что на каждом «кресте» красовалось не что иное, как «М.К» - инициалы Мэтта Карсона. Вот дешевая потаскуха – эта Делайла! Стоило мне понять, что к чему, я едва не подавилась морсом – тоже, к слову говоря, несладким и невкусным, и тут же шепотом обратилась к своему спутнику.