Воздух гондолы ничем не отличался от воздуха снаружи.
Бенжи пощёлкал кнопками, запустил автоматику и, пока уровень кислорода от марсианских шести поднимался до стандартных пятнадцати процентов, занялся поиском сбоев в тестовом режиме челнока.
Тестирование он закончил как раз в тот момент, когда совсем очухавшийся паренёк, всё ещё лёжа в пассажирском кресле, стянул со своего лица ставшую ненужной зелёную кислородную маску.
— Жизнь продолжается? — усмехнулся ему Бенжи. — Пока ещё никто не сказал "финиш".
В ответ солдатик молча спустил на пол ноги в тяжёлых берцах и сел. Лицо его оказалось бледным, юным и женственным.
— Они врали нам, — хрипло сказал он. — Они говорили, что вы будете похожи на людей.
— Врали? Вряд ли, — коротко хохотнул гномик и покрутил в воздухе перед своим лицом маленькими растопыренными ручками. — Не поверишь, сегодня я похож на человека как никогда.
Паренёк снял из-за спины всё ещё болтавшийся там рюкзак, засунул в него свою маску и покорно сложил на рюкзак руки.
— Значит, машины, — констатировал он.
— Машины, — согласился Бенжи.
— Машины, — согласился гномик.
— Ая, — сказала Ая, проступая сквозь закрытый изнутри шлюз.
* * *
Пилот в буквальном смысле подобрал Мэтта на выходе из бара, — сгрёб, как пушинку, посадил себе на закорки и уже с мальчиком на шее наклонился, чтобы попасть в низкую дверь. Мэтт ахнул в полёте, глотая подлетевшее к горлу сердце.
— Держись! — густо прошептал пилот, вдохнул у двери и выдохнул на другом конце космопорта, уже внутри челнока.
— Ох, простите! — сказал он мелькнувшему прямо у него под ногами гномику и, как старому знакомому, подмигнул пареньку в кресле: — How are you, guy?[21]
Гондола сразу же наполнилась светом и запахом смолистой сосновой хвои.
* * *
Бенжи с опаской оглядел полный пассажирский отсек.
— Не уверен, что могу считать себя таким уж гостеприимным хозяином, — растерянно сказал он, — но, тем не менее, добро пожаловать, что ли. Мой дом — ваш дом.
Он беспомощно оглянулся на Аю, и та подмигнула: давай!
А что давать-то, подумал Бенжи, всё ещё глядя на неё, гости не мои.
— Хороший хозяин должен уметь занять гостей, — сказал он вслух. — А я в полной прострации: число "пи" известно, теорема Пуанкаре доказана, и я не знаю, какие ещё развлечения вам можно было бы предложить.
Он виновато развёл руками:
— Я машина, у меня слишком бедное воображение…
— Ххаф! — широко, через всю гондолу, выдохнуло пространство и выплюнуло из ниоткуда маленького белокурого морфа.
Худенький, взъерошенный мальчик материализовался где-то в полуметре над полом между двумя креслами, падая, глухо ударился раскинутыми руками о подлокотники и так и остался лежать на полу — молча, неподвижно и пугающе. На левой стороне его тонкой белоснежной рубашки медленно расплывалось большое тёмно-красное пятно.