Он перегнулся через стол и медленно смерил Бенжи взглядом с головы до ног:
— Сейчас нечаянно ткну во второй глаз, и охота шутить отпадёт.
— А я не буду говорить без адвоката, — пожал плечами Бенжи. — Какой тебе прок с бесполезной кучи металла и пластика?
— Никакого, — согласился человек, сцепил руки домиком, упёрся в них подбородком и с полминуты о чём-то думал.
— Имя, фамилия, гражданство? — наконец начал он.
— Бенжи Шабра, гражданин Франции, Земля.
— Почему произвёл посадку без разрешения диспетчера?
— Космопорт молчал, — честно сказал андроид.
— Характер выполняемой задачи?
— Я привёз пассажиров.
— Что ты знаешь об их целях?
— Ничего.
— Ты там нормальный? — удивлённо посмотрел на него человек. — Ты вообще понимаешь, что происходит? Ты нарушил воздушное пространство суверенного государства и даже не знаешь, зачем?!.
Да, развёл руками Бенжи, нет.
— Ну, хорошо.
Человек поморщился.
— Ты понимаешь, что твои пассажиры плохо ориентируются в местной уголовно-правовой сфере?
Бенжи посмотрел на него исподлобья.
— Боюсь показаться романтиком, — угрюмо сказал он, — но, по-моему, мои пассажиры вообще находятся вне всяких уголовно-правовых сфер. Вы же не пишете законы для ветра или вируса гриппа?
Они помолчали.
— Что будет с моим челноком? — спросил Бенжи.
— Разберут на запчасти, — сказал человек и, видя, как напрягся андроид, усмехнулся:
— Не напрягайся, не под током. Конфискация, хранение в течение судебного разбирательства и дальнейшая реализация.
— Судебного разбирательства?..
— А что ты хотел? — усмехнулся человек, поднимаясь. — Нарушил, но не знал — сумей оправдаться, не оправдался — плати.
— Люди любят себя жалеть, — сказала Ая. — Странно. Почему это кажется им проще, чем что-нибудь изменить в своей жизни?
— И многое ты сейчас можешь изменить? — не оборачиваясь, спросил тот, который стоял у забранного решёткой окна.
Комната была маленькой и мрачной, с установленным посреди неё генератором, с низким облупившимся потолком, бурыми стенами и массивным тёмным столом у стены. В тусклом свете висевшей над столом лампы лицо второго человека с оранжевой штукой в волосах казалось Ае не совсем человеческим.
Нет, молча согласилась она, но ведь когда-нибудь это закончится.
— Так для чего вы явились сюда? — спросил тот, который сидел за столом. — Что это? Любопытство? Жалость? Корысть?
— Любовь.
— Ой, хватит, а? — не выдержал тот, который стоял у окна. — Какая любовь?! Кого и к кому?!
Он обернулся, и взгляд его был таким тяжёлым, что Ая опустила глаза.
— Это ты меня любишь? Или, может, его? — махнул он в сторону напарника. — Или того, кто убил мальчишку? А, может, тебе нравится тот, который сейчас беседует с твоим братом?