Агреман был запрошен и благополучно получен.
Честь принять и (во избежание возможных недоразумений) на первых порах финансово обеспечить новоявленное диппредставительство выпала Чехии, — колыбели реализатов.
Из всей дипломатической миссии только Мэтт по-настоящему радовался предстоящей поездке, у него на это были целых три веских причины. Во-первых, он никогда не был на Земле. Во-вторых, он не был реализатом. А в-третьих, как бы там ни было, он был самым обыкновенным маленьким мальчиком.
Ая много рассказывала ему о Земле из того, что помнила сама. Он был наслушан о небе, радугах, горах, реках и океанах, о смене сезонов в умеренной зоне, о небоскрёбах, автобанах, гипермаркетах, школах и университетах, — и воображение мальчика послушно рисовало ему воздушные эстакады, заполненные машинами, как две капли воды похожими на орбитальные челноки, и улыбающихся медлительных многоярусных бетонных гигантов, внутри которых жили не волшебники-реализаты, а обычные люди — такие же, как он, Мэтт.
Когда в старом металлическом строении материнской станции запиликал сигнал вызова со шлюза, Мэтт и Ая как раз сидели на её прохладных металлических ступенях.
— Бенжи, Бенжи! — несколько минут спустя таял от восторга Мэтт, чуть ли не насильно втаскивая бедного андроида из шлюзовой камеры. — Скажи: ведь это правда, что в этот раз ты возьмёшь меня с собой?!
— Правда.
— А это правда, что дома на Земле такие большие, что в них одновременно может жить тысяча человек?!
— Правда.
— А правда, что людей на Земле так много, что если они будут летать к нам в гости по очереди, то каждый сможет побывать здесь только раз в сто тысяч лет?!
— Кто это сказал тебе такую глупость? — искренне удивился Бенжи и посмотрел на Аю. — Люди там столько не живут.
Ая одной рукой обняла андроида, а второй осторожно провела по его разбитому лицу, и пластик с металлом, послушные, как сырая глина, склеились и выровнялись под её тонкими пальцами.
— А что? — пожала плечами она. — Это он сам.
— Я отвезу их в Рузыне, — отвечая объятием на объятие, сказал Бенжи. — Мне жаль.
— Не надо ни о чём жалеть. Прага — хороший город. Им будет там хорошо. Правда, Мэтт?
— Правда, — поспешно согласился мальчик. — Нам будет там хорошо.
Трагедии, к которой с самого получения вызова готовился Бенжи, так и не произошло, — то ли потому, что никакой трагедии и не было, то ли потому, что мир реализатов подразумевал совсем другие печали, и Бенжи плавал в них дурак дураком не хуже, чем в человеческих симпатиях и предпочтениях.
Вещи были собраны, цели ясны, задачи поставлены, а люди уравновешены и спокойны. По крайней мере, со стороны всё выглядело именно так.