К утру выяснилось, что пока возбуждённое находкой человечество обсуждало вероятные плоды союза и ужасы интервенции, чужое судно приближалось к Земле, посылая впереди себя странные тягучие звуки.
— Как ты думаешь, что это? — спросил за завтраком Лукаш, ковыряя вилкой в тарелке.
— Песня, — пожал плечами мальчик. — Это же само собой разумеется.
Он молча и торопливо доел, схватил рюкзачок, улыбнулся подмигнувшему ему Лукашу и отправился в школу, больше не обращая внимания ни на очередные новости, ни на глубоко запрятанную родительскую тревогу, ни на играющие в глазах у Лукаша лукавинки.
Он и правда считал то, что звучало утром в новостях, песней. А с учётом детства, проведённого на орбите в компании реализатов, и вообще не видел в происходящем ничего экстраординарного.
Ну, гости. Ну, издалека. Так ведь предупреждают о прибытии. Вон даже песни поют — совсем, как киты — о странствиях и пространстве. Чего ещё надо-то?
День прошёл шумно и оживлённо, а вечером от Совета Безопасности ООН по официальному каналу пришло уведомление о том, что где бы впоследствии ни сел входящий в Солнечную систему чужой корабль, среди встречающей делегации землян обязательно должны были присутствовать представители сообщества реализатов и хотя бы одна машина.
В углу перед проектором маленькая объёмная копия Селин Жюти подняла глаза на невидимую фронтальную камеру:
— Добрый вечер, уважаемые зрители. С вами France 24 и вечерние новости. Вторые сутки вся Земля обсуждает обнаруженный неподалёку от Солнечной системы чужой межзвёздный крейсер. Сегодня у нас в гостях генеральный директор Центра Нанобиологии…
Камера сместилась, и рядом с Селин соткался из воздуха лысый коротышка в дорогом деловом костюме.
Ая потянулась к пульту и выключила головизор. Фигурки людей мигнули и растаяли, а она аккуратно, чтобы не задеть лежащего рядом Бенжи, слезла через него с дивана и прошлёпала в ванную.
— Ты думаешь, их страхи о вирусах надуманы? — не открывая глаз, спросил Бенжи.
— Конечно, — донеслось из ванной под шум льющейся воды. — Я даже думаю, что они не боятся. Я думаю, им просто не о чём говорить.
— А если бы на Земле не было ни одного реализата?
— Бенжи, ты же сам знаешь, что даже если бы на Земле не было ни одного реализата, им всё равно не о чём было бы поговорить, не говори они о всякой ерунде.
Пиликнул голосовой вызов, и всё так же, не открывая глаз, Бенжи принял его:
— Салют, Лукаш. Тебе нужна Ая?
— Салют, Бенжи. Нужны вы оба. Когда эта поющая консервная банка сядет, мы все втроём должны быть там.