Кавьяр прислушался, огляделся и только тогда опустился на траву. Растянувшись, подложил руки под голову и на меня взглянул.
— Что стоишь? Уже отдохнула?
— А… Нет, задумалась просто, — и прилегла рядом.
Мысли мои немного поплясывали. Пыталась переварить очередное нападение и вспомнила о придурках, убивших француза-болтуна. А записку-то я так и не подложила. Вот же задница. Ну, если это они сегодня нас преследовали, то можно «забить». Думаю, живых в той ситуации точно не осталось. О, кстати…
— Как ты машину взорвал? — поинтересовалась, таращась в небо.
— Никак. Случайность, — хмыкнул грек. — Просто удачно перевернулась. К тому же в дерево врезалась. И бум!.. Красиво.
— Вы, мужчины, как дети, ей богу, — цокнула языком.
Кавьяр перекатился набок. Подперев голову рукой, уставился на меня.
— Вот что мне интересно, Летти, ты когда-нибудь любила?
Слышать нечто подобное от Кавьяра — полная неожиданность. Покосилась на него недоверчиво.
— Ты серьезно?
— Более чем. Давай, рассказывай, как это было?
— Тебе зачем? — фыркнула. — Хочешь нащупать слабые места?
Клио хохотнул.
— Вообще-то, уже нащупал. И даже тебе об одном из них поведал.
Многозначительно изогнул бровь.
— Ой, не надо думать, что теперь я буду шелковой и послушной. Это сложно. Особенно с тем… С тем…
«Кого ненавидишь» как-то застряло в горле. Вот со мной всегда так — стоит человеку стать немного добрее, как я тут же забываю о своей неприязни. Что за характер дебильный?
Пока разбиралась со своим внезапно онемевшим языком, Клио незаметно придвинулся. Я поздновато это поняла. А когда все же почувствовала его горячее тело справа от себя, дернулась, но грек прижал меня к земле, навалившись сверху.
— Эй, ты же не собираешься…
— Собираюсь, — кивнул, и ни доли иронии в голосе не услышала.
Нет, скажите, что он шутит. Я ведь не могу сейчас…
— Не думай об этом. — У меня все на лбу написано, что ли? — Нужно снять стресс, не находишь?
Предательское долбанное тело, не реагируй!
Плевать ему, телу, на доводы рассудка, вон сердце как заколотилось. А низ живота тяжестью налился.
— Видишь? — Клио наклонился и выдохнул на ухо. — Дыхание сбилось, значит, ты не против.
Слишком ты просвещенный в этих делах, Кавьяр, мне это совсем не нравится.
Приподнялся и стащил свою куртку, следом и джемпер. Затем за мою одежду принялся, а я просто пялилась на него так, как будто впервые увидела. Надо же, как меняет человека простая гуманность и осторожность. Ни намека на грубость в действиях грека. Сама сдержанность прямо. Ясное дело, он утешения во мне искал. Это чувствовалось. Столько событий навалилось за последний месяц, что вполне нормально было желать поддержки.