То, как он произносит имя Джейсона, намекает на то, что они старые, близкие друзья. И я с горечью осознаю, что это, скорее всего, так и есть.
Раньше я не думала о том, что Джейсон и его менеджер в таких близких отношениях. Но Эванс не последний человек в жизни Рида, и от этого мне становится совсем паршиво.
— Тебя это не касается, — сквозь плотно стиснутые челюсти шиплю я. Не хочу показывать, как сильно боюсь его, но ничего не могу поделать с застывшим ужасом в глазах.
— Ошибаешься! Все, что относиться к Джейсу, касается меня!
Он похож на обезумевшего фанатика, когда кричит это. Его руки тянуться ко мне, и тогда я словно оживаю. Мои мышцы вновь двигаются, и я выхватываю из бокового кармана сумки электрошокер.
Никогда не забываю взять его с собой, выходя из дома.
Все происходит в доли секунды. Я жму на кнопку, вдавливая свое оружие в живот Эванса. Его тело начинает трястись и бесформенной грудой он падает на влажный, цементный пол.
Я не жду, чтобы убедиться, что не убила его. Со всех ног мчусь к своей машине, и хотя меня всю колотит как в лихорадке, завожу двигатель и убираюсь прочь от человека, который однажды полностью сломал меня.
***
Я не помню, как оказываюсь дома. Квартира встречает меня полной тишиной. Я знаю, что Сэм на свидании с Итаном. Ужасно не хочу оставаться сейчас одна, но ни за что не стану звонить сестре.
Бесцельно блуждаю по комнатам, пока в одно короткое мгновение рыдания не вырываются наружу, и я без сил падаю на пол, воя во весь голос. Я обхватываю голову руками и плачу, плачу, пока не чувствую полное обессиливание.
Столько раз в самых ужасных кошмарах видела, как встречаю одного из них.
Иногда я представляла, какой сильной и бесстрашной буду — я ведь больше не та Сара, что была прежде.
Реальность показала, что я по-прежнему слабая, трусливая соплячка!
«Тише. Не кричи, все равно никто не услышит. Не делай все только хуже».
Я зажимаю уши руками, слыша их пьяные шепоты, чувствуя их зловонное дыхание.
Джейсон прав — у меня действительно проблемы с головой.
Теперь я думаю о его словах, и вместо того, чтобы злиться, я чувствую горечь и глубокую, всепоглощающую печаль.
Сколько еще я смогу скрывать свое состояние от общественности? Даже если Джейсон всего лишь пугал меня, люди все равно узнают, рано или поздно.
Однажды я не смогу справится с очередным приступом и все увидят, насколько я ненормальна.
Потом я думаю о том куске дерьма — не убила ли его? Правда в том, что я была бы спокойней, зная, что его больше нет на этом свете.
На секунду я молюсь, чтобы он умер от полученного удара током, но тут же понимаю, что в таком случае моя жизнь потерпит окончательный крах. И не думаю, что смогу оправиться еще раз.