Так говорил Абигази – великий мыслитель прошлого. Он знал о чем говорил. Последние строки своего труда Абигази дописывал в темнице, в ожидании казни.
Крики.
Проклятия.
Стоны.
Молились не только матери. Молились старики.
Рейд! Одно из имен страха.
Ойтос давно минул весну жизни.
Первым его желанием, когда синие мундиры солдат показались на пороге, было залезть под кровать, спрятаться…
Страх сковывает члены, но иногда понуждает действовать.
Если бы это могло помочь…
Старик Айнут – сосед Ойтоса, они часто вели беседы о жизни… В той, другой жизни потомственный Декламатор Ойтос и сын горшечника Айнут не имели шансов встретиться… даже на рынке – у Ойтоса были десятки слуг, выполняющих черновую работу; даже на улице – при виде плюмажа перьев птицы Пав, представителям низших каст предписывалось падать ниц и, не поднимая головы, ползком уступать дорогу Великорожденным.
Здесь, Айнут оказался неплохим стариканом и занимательным рассказчиком. Он знал множество анекдотов из жизни черни. Знал и рассказывал Ойтосу. Надо же, какой пласт культуры, да, да, культуры был закрыт для него…
Следовало попасть сюда, чтобы…
Айнут забрался под кровать.
Благоразумно.
Неблагоразумно.
Двое рослых солдат, ухватив старика за голые пятки, тянули вопящего Айнута из ненадежного убежища.
Айнут молился богам, взывал к милосердию и поносил мучителей последними словами.
Одновременно.
Кряхтя и отдуваясь, к месту схватки уже спешил Хозяин Тогава – смотритель их блока.
- Оставьте старика, он хороший работник.
Один из солдат – рослый парень с рваным шрамом на широком лице, обернулся к Хозяину Тогаве.
- Зачем? Он старый, не в этот, так в следующий рейд заберем.
- На будущей неделе планируется вылазка, - поддержал напарника сотоварищ, - тебе привезут дюжину работников. Моложе, лучше.
- Чего экономить?
- Он хороший работник, - гнул свое смотритель.
- Как знаешь.
Солдат нехотя отпустил ногу Айнута. Прекратив скулить, тот проворно заполз под кровать.
- Но, как я сказал, в следующий рейд старик пойдет в утиль, вместе с другими…
Солдат окинул взглядом барак. Голубые глаза дольше других задержались на Ойтосе.
Потомственный Декламатор понял – следующий рей станет последним и для него.
***
Возвращался с дежурства солдат Армии Веры, услышал крики. Заглянул в комнату и увидел Еретика. В тот же миг Солдат бросился на него и убил Еретика. И из живота его вышли Синяя Шапочка и ее бабушка, живые и здоровые.
Из сборника «Устное народное творчество»
Он удалялся, такой красивый, и такой недоступный.
Миг, и обтянутая синей тканью широкая спина, исчезла за поворотом.