Сейчас челюсть секретаря отвисла так, что можно было посчитать все зубы, а заодно посмотреть, не воспалились ли гланды. Впрочем, Торна чужие гланды не слишком интересовали, а зубы он обычно считал, когда их недавний владелец уже раскидывал элементы жевательного аппарата по земле, а сам тихонько ложился рядышком. Именно поэтому он не стал рассматривать крысомордого, а просто засветил ему кулаком в лоб. Челюсть захлопнулась, зато глаза собрались в кучу, и неподкупный страж осел на пол, дабы спокойно полежать, отрешившись от проблем бренного мира, пару часиков.
Идиллическая картинка. Никто не орет, не визжит… Торн задвинул засов на входной двери, убедился, что снаружи никто без его разрешения не войдет, и махнул рукой Кире:
– Заходи.
Оставалось только закрыть потайную дверь, а заодно показать девушке, как она открывается. Так, на всякий случай. Ну а после этого…
Тяжелая, двустворчатая, сделанная из полированного ореха и покрытая тонкой резьбой дверь стоила, наверное, дорого. Новенькая, похоже. Во всяком случае, Торн ее ни разу в жизни не видел. И грохот, когда она распахнулась от молодецкого пинка, вышел знатный. Ссутулившись и стараясь не хромать (не подумал, что пинать дверь босиком совсем не то, что в сапоге), Торн шагнул через порог, оглядел тяжелым, не предвещающим собравшимся здесь людям ничего хорошего, взглядом помещение и негромко, но внушительно сказал:
– Ну-ну.
Откровенно говоря, ничего особенного он тут не увидел. Кабинет – такой, каким он его помнил. То есть большой. Радаван, наверное, лелея какой-то комплекс, любил большие помещения. И стол буквой «Т» в центре тот же самый. Массивный, без намеков на украшения. Знакомые шкафы вдоль стен… А вот книг определенно прибавилось, Радаван всегда был к ним неравнодушен. И так же бессистемно стоят – Торн отчетливо видел, что серьезные труды по магии соседствуют с рыцарскими романами и сборниками кулинарных рецептов. Да уж, в этом весь Радаван…
А вот и он сам, кстати, практически не изменился. Да и чему тут меняться, времени-то прошло всего ничего. Сидит во главе стола, выпучив глаза так, что стал похож на гигантскую лягушку. Удивительно, как это у Радавана получилось, притом, что он высокий и костлявый?
Вдоль стола еще шестеро, четверых Торн знал, остальных видел в первый раз в жизни. Старые знакомые обряжены в некое подобие дурацкой формы, которую он уже видел сегодня, а вот новички одеты в обычную гражданскую одежду. И если у первых на лицах удивление пополам с испугом, то вторые, похоже, еще не поняли, что произошло и чем им все это грозит.