Это неправда, что волки боятся огня:
Пламя в ночи – вот причина пойти посмотреть.
Станет Дорогой бессонная ночь для меня…
Правда, цена высока – даже выше, чем смерть.
Алькор
В камине потрескивали, стреляя искрами, сосновые поленья. Конечно, березовые лучше – горят дольше и ровнее, нет копоти, толстым слоем покрывающей камин и норовящей забить дымоход. Вот только отшельнику нравилось именно такое, яркое и стреляющее пламя. А дымоход… да прочистит, не впервой.
Сидеть у огня, вытянув к нему обутые в теплые носки из козьей шерсти ноги, было хорошо. Неспешно потягивать подогретое красное вино со специями и толикой коньяка еще лучше. Это не опьяняло, но заставляло мысли течь медленно и куда попало, не зацикливаясь на одном. Да и ночью потом позволяло нормально спать, а то сны, первое время после возвращения сюда приходившие каждую ночь, пугали четкостью, красочностью и безысходностью. Теперь вроде бы уже реже – привычная обстановка действовала успокаивающе.
А еще успокаивал снег, уже вторую неделю идущий без перерыва. Снежинки, огромные и легкие, словно куриный пух, опускались с неба медленно, плавно. Вроде бы ничего особенного, но дорогу засыпало так, что по ней не то что проехать – даже пройти не у всякого получалось. Оно и неплохо – крестьяне, обрадовавшиеся было возвращению мага и потащившиеся к нему с проблемами, сейчас оказались не в состоянии совершать такие подвиги. А может, и в состоянии, просто тащиться, преодолевая снежные заносы, не хотели. Торну было все равно, главное, не ходили – очень уж ему никого не хотелось видеть.
Трехцветная кошка вошла в комнату, бесшумно для всех, но не для оборотня. Подошла, блеснув глазами в свете магического светильника, мягко, но как-то исключительно увесисто запрыгнула на стол. Неодобрительно посмотрела на бокал с вином, но ничего, естественно, не сказала. Все же хорошо, что кошки не умеют говорить или, во всяком случае, благоразумно это скрывают.
Конкретно это пятнистое чудовище пришло сюда примерно через неделю после возвращения Торна. Приблудилось и осталось – Торн не возражал, тем более, по всему выходило, что очень скоро у нее будут котята. Раньше это не вызвало бы никаких эмоций, но сейчас рука не поднялась шугануть зверюгу прочь. К тому же она чувствовала настроение хозяина и знала, когда не следует попадать ему под горячую руку, а пищащие малыши, когда им вышел срок появиться на свет, вызывали у Торна незнакомое ему раньше чувство умиления. Похоже, что последнее приключение изменило оборотня куда сильнее, чем он предполагал вначале. И намного больше, чем ему хотелось бы. Увы, назад не отмотаешь…