– Шел бы ты куда подальше, мил-человек, а мы уж с этим птенчиком сами разберемся.
– Из птенцов вырастают орлы, а борову кабаном не бывать, – внезапно смело ответил возница, и это послужило сигналом к началу потасовки.
Южанин размахнулся, широко, по-простонародному, и с хеканьем залепил кулаком по лицу вознице. Точнее, попытался это сделать, поскольку как раз в этот момент Торн схватил его за ворот и дернул назад. Потеряв равновесие, мужик нелепо замахал руками, став на миг похож на гигантскую бабочку, и с воплем рухнул в смачно чавкнувшую грязь.
Его подельник не стал мешкать. Пока отшельник перепрыгивал через барахтавшегося в луже мужика, он успел отпустить мальчишку и стал в некое подобие боевой стойки. Как моментально определил Торн, кое-что конюх мог и умел. Видать, когда-то повоевал, или в наемниках, или в дружине какого-нибудь провинциального барона, или, может, в ополчении. Вот только недолго воевал и немногое узнал, иначе живо сообразил бы, с кем можно связываться, а с кем нет. Уклонившись от довольно грамотного удара и чуть отведя в сторону кулак противника открытой ладонью левой руки, от чего конюх моментально «провалился» вперед, правой отшельник с разворота толкнул его в челюсть. Это было неудобно, однако ударить кулаком или локтем означало или убить, или покалечить. А вот ладонью – в самый раз. Голова конюха откинулась назад, и он плюхнулся спиной на землю. Самым сложным тут было дозировать силу толчка, чтобы ненароком не свернуть недоумку шею, но с этой задачей Торн справился блестяще.
Когда изрядно перепачканная землей и навозом парочка, грязно ругаясь и охая, встала на ноги, боевой запал у обоих как-то быстро иссяк. Все же исконная черта любых хамов, получив отпор, сдуваться и начинать причитания. Ну, до причитаний они пока не дошли… Торн ухмыльнулся и, распахнув плащ, повернулся боком, демонстрируя меч. А вот здесь их проняло. Меч – привилегия дворянства, военных и наемников. Не потому, что его запрещено носить другим. Если ты свободный человек – да хоть дюжину нацепи, вот только стоит хорошее оружие столько, что простому крестьянину или горожанину оно не по карману. И носят его соответственно или те, для кого он рабочий инструмент, или богатые люди, или дворяне, для которых длинномерное оружие – показатель статуса. И любой из вариантов для незадачливых драчунов был чреват проблемами. Военный запросто мог потащить их к судье, а тот встал бы на его сторону, и хорошо, если дело ограничится плетьми. Наемник рубанул бы с плеча, да и делу конец. Насквозь незаконно, конечно, но у этой братии нрав вспыльчивый. Богатый человек, скажем, путешествующий купец, просто свистнет – и примчится его охрана, которая запросто переломает незадачливым любителям приключений ребра. А дворянин и вовсе вправе повесить их без суда, случались прецеденты.