Кстати, здание к тому моменту опустело – местные, видать, прослышали, что по нему бродит чудовище, и рисковать шкурой не желали. Единственный встреченный стражник, то ли слишком храбрый, то ли слишком глупый, чтобы бежать, попытался изобразить героя, но Торн махнул лапой, перерубив древко алебарды, и помог ему принять верное решение. В окно сиганул рыбкой, хорошо еще, здесь первый этаж, не убьется.
Полчаса спустя они покидали город. Торн снова в человеческом обличии, а Кира, продемонстрировавшая чудеса скорости переодевания, – в нормальной одежде. Никто не пытался их задержать, более того, улицы словно вымерли. Вот что значит репутация!
Что же, тем лучше, а в фанфарах Торн не нуждался. Копыта процокали по мостовой, а затем гулко застучали по утоптанной дороге. Все, наследили они знатно, и оставили охотникам явственный след. Так что в чем-то незапланированное путешествие оказалось даже на руку.
Глава седьмая,
в которой выясняется, что люди бывают разные и побуждения у них тоже, а Торн ведет душещипательные беседы с разными людьми
Поговорим, поговорим, поговорим!
Еще не выпито до дна, и нет зари,
Ну что ж…
Рояль притих, трубач охрип, свеча – горит…
Поговорим, поговорим, поговорим.
Алькор
– Знаешь, какой вопрос меня интересует? – мрачно поинтересовался Торн, вороша толстой палкой светящиеся глубоким внутренним жаром угли. Вопрос был риторическим, поскольку даром ясновидения Кира не обладала, и оба это понимали. Тем не менее, она все же отрицательно мотнула головой. Торн вздохнул: – А интересует меня, когда ты все же научишься убивать.
– Э-э?
– Вот тебе и э-э, – буркнул Торн. Запекающееся на угольях мясо пахло умопомрачительно вкусно, и оборотень с трудом сдерживался. Трансформация отняла массу сил, а потом еще целый день пришлось трястись в седле. Вот только кормить Зверя мясом с кровью – один из способов потерять над ним контроль. Не сразу, конечно, и совсем не обязательно, однако лучше не рисковать. – На этот раз я успел. А если бы нет? Кто тебе мешал оторвать им головы?
Кира зябко поежилась, тоже поворошила угли прутиком, который тут же радостно вспыхнул. Устало сгорбилась и призналась:
– Испугалась я. Очень. Смотрю на них – и шевельнуться не могу. А потом тот… ну, которого ты первым… В общем, он меня по лицу ударил – и все, дальше как будто поплыло в глазах.
Синяк на скуле, шикарный, со ссадиной, и не собирающийся пока рассасываться, подтверждал ее слова. Торн вздохнул, протянул руку и, взяв девушку за подбородок, слегка повернул, чтобы лучше видеть. Осмотрел – сегодня, наверное, уже в третий или четвертый раз, махнул рукой: