Она любит свой сад так же, как любит нашего сына. В то время, когда Эрика была беременна, она начала называть его ее маленькими шмелем (примеч. читается как бамблби), которого в итоге стали звать просто Бэб. После того, как он родился, в жизни Эрики появилась цель. Она лелеяла его бесчисленное количество времени. Я находил ее поющей и танцующей босиком, с Бэбом на руках, их окружали дорогие моему сердцу вещи.
Я скучаю по тому, как когда-то Эрика раскачивалась под музыку, звучащую в ее голове. И я скучаю по ее голосу, как она говорила — с нежностью или решимостью, тон зависел от ситуации. Скучаю по тому, как раньше она брала мое лицо своими руками, прежде чем оставить мягкий поцелуй на моих губах. Я скучаю, скучаю, скучаю… моя девочка. Хотя вижу ее каждый день, я скучаю по ней и по тому, какими мы были раньше.
Я нечасто зацикливаюсь на прошлом или будущем, отобранном у нас одной роковой ночью. Но сегодня я это делаю. Пытаюсь успокоить свой гнев, пока машу рукой своей жене. Желчь растет во мне, когда я смотрю на сарай, в котором когда-то находилась та девушка.
Снедаемый пламенной потребностью, я должен вернуть ее, она должна заплатить за преступление своего отца.
Эрика и я пошли на свидание. Она была одета в красивое бело-голубое платье, длиной чуть ниже колен, и туфли без каблука. Ее волосы были подобраны в аккуратный пучок. Эрика тряслась над своим макияжем, независимо от того, сколько раз я говорил ей, как она красива без него. Но она попыталась скрыть морщины, которыми наградила ее жизнь.
Поскольку наступила ночь, мы решили отказаться от танцев и прогулки по берегу. Мы поели в тишине, касаясь руками — так мы и провели время. Не было ничего особенного, но это было особенным для меня. Каждое мгновение, проведенное с ней, всегда было особенным. Она владела моим сердцем, моей душой, моим телом.
Если бы я знал, что это будет ее последняя ночь, я бы пригласил ее на танец. Спел бы караоке, пока ее щеки не стали мокрыми от счастливых слез. Я отвез бы нас в «Хилл-Кантри» (Примеч. горная область Шри-Ланки), чтобы провести ночь под звездами, держа ее в своих объятиях.
Но я не знал.
В полном неведении я вез нас домой. Ночное небо бесконечно растянулось вдоль пустынной дороги. Уличные фонари отсутствовали, и наш путь освещали лишь фары моего автомобиля. Но я не увидел грузовик на нашей полосе, пока не поднялся на холм. Было слишком поздно, чтобы среагировать, у меня не было времени, чтобы свернуть. Грузовик врезался в нас за секунду до того, как Эрика расстегнула свой ремень безопасности, чтобы найти сотовый телефон, который уронила на пол.