— Ничего страшного, — успокаивала она сама себя, ведь больше некому. — Тапки просохнут, сбрызну их лимонным соком, все с ними будет хорошо. И кофе куплю после работы. Все сносно.
Но как бы она ни утешала себя, ясно было одно: каждый день казался пыткой. Даже бежевые стены изливали на нее свое презрение. Скучная, бесполезная жизнь, ведущая к отупению и физическому разложению. Рутина убивает быстрее любого вируса или микроба. Она пожирает нутро души, выключает насос жизненных сил, оставляя только исступленную механику действий.
В маршрутке было негде встать. Утро. Москва. Улицы кишат людьми: они размножаются в чреве планеты со скоростью света. Машину тряхнуло на ухабе, и девушке пришлось посильнее вцепиться в поручень и несколько раз извиниться перед бабулей, недовольно зашипевшей на нее.
— И волосы свои собери! Нечего таскаться по автобусу с такими космами. Как проститутка, ей богу, — фыркнула пожилая женщина и отвернулась к окну.
Да у нее волосы всего-то до плеч! Во всем теле запузырилась ярость. Бабки ее бесят все больше с каждым проездом в метро или автобусе. Словно бы в людях специально заложено природой стареть и становиться глыбой шипящей ненависти и фыркающего раздражения. Вот и поверь после такого, что и эта бабка была когда-то молодой.
Осень грязными потоками луж разлилась под ногами и хлюпала, хлюпала, пачкая сзади брюки и туфли. Небо досадливо смотрело на шуршащих и копошащихся в своих земных делах людей, иногда выдавливая из себя пару редких слезинок, а то и целый водопад. Посмотрев на небо, девушка выдохнула: дождь сегодня минует ее. Она опустила голову и хотела перейти дорогу к школе, где работала. За секунду до того как она поставила ногу на «зебру», из-за поворота выскочил джип. Помойная жижа огромной лужи оказалась вся на ней.
— Смотри куда едешь, ублюдок! — завопила на всю улицу. Руки сжались в кулаки, а на глазах уже блестели капельки слез. — Смотри, черт бы тебя побрал!
Как ни странно, машина затормозила, и из нее вышла миловидной внешности блондинка. Одета она была в тоне «нюд», что совершенно не вязалось с окружающей обстановкой. Ей бы в таком наряде на неделю высокой моды в Париж! Осторожно ступая тонкими каблуками светлых кожаных туфель, девушка приблизилась к потерпевшей.
— Вы уж простите меня. Давайте я оплачу вам химчистку?
И голос у нее, точно отзвуки арфы, нежный, мелодичный, приятный на слух. Пусть катится в Преисподнюю со своей красотой, изумительным голосом и крутой тачкой!
— Спасибо, все в порядке. Будьте просто внимательнее. Сегодня это моя одежда, а завтра может быть человек.