– Угощайся. Но имей в виду: раз я люблю печь, это не значит, что я большая мастерица.
И она переключается на миску перед собой.
– Значит, дом в твоем распоряжении и ты посвящаешь вечер пятницы выпечке? Типичный тинейджер, – поддразниваю я, откусываю от печенья, и бог мой! Она умеет печь. Теперь она нравится мне еще больше.
– Что мне ответить? – Она пожимает плечами. – Я бунтарская натура.
Я улыбаюсь, снова смотрю на тарелку с печеньем. Там этих штучек больше десятка, и, пока она не выгнала меня из дома, я рассчитываю съесть по меньшей мере половину. Хорошо бы еще к ним молока.
Она по-прежнему поглощена манипуляциями с миской, так что я решаю сам найти стакан.
– Молоко есть? – спрашиваю я, направляясь к холодильнику.
Она не отвечает, и я открываю холодильник, достаю молоко и наливаю себе стакан. Доедаю печенье, потом запиваю молоком. Морщусь, потому что это не молоко, а хрен знает что. Или оно испортилось. Перед тем как закрыть холодильник, смотрю на этикетку. Это миндальное молоко. Не хочу быть грубым, так что делаю еще один глоток и оборачиваюсь.
Подняв брови, Скай смотрит на меня в упор. Я улыбаюсь:
– К печенью всегда предлагают молоко. Хозяйка из тебя никудышная. – Хватаю очередное печенье и сажусь.
Она ухмыляется, а потом вновь поворачивается лицом к барной стойке.
– А я оставляю гостеприимство для приглашенных гостей.
– А-а! – смеюсь я.
Приятно слышать сарказм в ее голосе: это помогает мне расслабиться. Она включает миксер, сосредоточенно глядя на посудину перед собой. Мне нравится, что она не спросила, зачем я явился. Знаю, ей любопытно, что я здесь делаю, но я также знаю, что она невероятно упряма и наверняка не станет спрашивать.
Она выключает миксер и снимает лезвия, потом подносит одно ко рту и облизывает его.
Охренеть!
Я ловлю ртом воздух.
– Хочешь? Это немецкий шоколад.
– До чего любезно с твоей стороны.
– Заткнись и облизывай, а не то оставлю себе, – лукаво произносит она. Потом с улыбкой подходит к шкафчику и наполняет стакан водой. – Хочешь запить или будешь притворяться, что тебе нравится эта веганская гадость?
Я смеюсь и моментально пододвигаю к ней стакан:
– Я старался не подавать виду, но больше не могу это пить. Да, воды. Пожалуйста.
Она со смехом наливает мне воды, потом садится напротив. Берет шоколадное печенье с орехами и откусывает, не отрывая от меня взгляда. Она молчит, но я знаю: ей любопытно, зачем я здесь. Восхитительное упрямство: она еще не спросила меня об этом.
Понимаю, мне следует объяснить, почему я свалился на нее, как снег на голову, но я сам немножко упрямый, и мне хочется еще потянуть. Я даже кайфую от этого.