Вот и теперь Игнат замер, испуганно глядя в неживые опалы глаз, сказал виновато:
– Я ведь от души хочу помочь. Тяжело тебе одной с хозяйством справляться.
– Нелегко, – согласилась ведьма. – Да только люди добрые мне помогают, на добро своим добром отвечают. Витольд, охотник ваш, дичи мне обещал набить да муки из деревни привезти. Много добрых людей на свете. Вот и ты тоже.
Она улыбнулась, погладила Игната ласковой ладонью, и парень смутился.
– Дай только мне с силами собраться, я и баню тебе покрою, – пообещал он. – Я ведь плотник, а банька у тебя, прямо скажем, спустя рукава сделана.
Ведьма рассмеялась, и серебряное монисто на ее шее зазвенело.
– Как смогли, – лукаво произнесла она. – Кто делал, тот плотницкому ремеслу не обучен. Да и за старание ему спасибо. А тебе – за добрые помыслы. Только не шибко усердствуй и сарайчика этого сторонись.
– Что ж такого у тебя там спрятано, что ты к нему дорогу забыла?
Ведьма усмехнулась снова.
– Много будешь знать, скоро состаришься. Не моя это тайна. Поэтому и тебе туда ход заказан.
«А чья?» – хотел спросить Игнат, но вовремя прикусил язык. Вспомнились слова Витольда: «Она многое знает, даром что с нечистым водится…»
– Что ж ты больше не спрашиваешь у меня ничего? – словно прочитав его мысли, осведомилась ведьма. – Неужто не любопытно?
– Будет с меня, – спокойно ответил Игнат. – Чай, не девка, чтобы из-за праздного любопытства хозяйские запреты нарушать. Ведь в чужой монастырь со своим уставом не суются.
– И верно говоришь! – расхохоталась ведьма. – Не люблю я, чтобы из моей избы сор выносили. Но что за воротами видел – об этом спрашивать можешь.
По спине от затылка до поясницы прокатилась горячая волна. Рубец заныл, и, вторя ему, заныло сердце.
– Хотел я кое о чем спросить, – медленно заговорил Игнат, с трудом подбирая слова. – Да только не знаю, правда ли это, а может, сказка… – Он вздохнул, пугливо оглянулся через плечо в сторону ворот – показалось, в глазницах волчьих голов сверкнули красные уголья, а мертвые уши навострились, вслушиваясь в тихие Игнатовы слова: – Слух о тебе идет, как о женщине знающей да мудрой. Так скажи мне, есть ли на свете такая живая вода, которая может мертвого воскресить? И есть ли вода мертвая, которая все телесные раны исцеляет, а мятежной душе покой дает?
Сказал и затаил дыхание. И весь мир вокруг замер, даже ветер улегся, а хвойные иглы перестали осыпаться с высохших ветвей.
– Слыхала я о таком диве, – задумчиво ответила ведьма. – Да только в руках не держала и где найти не ведаю.
Игнат вздохнул разочарованно, и лес отмер – застрекотала вдалеке сорока, под крышей избы затренькали по жестянке первые весенние капли.