- Вот блин! Мать твою! - выругался Родион, плюнув в строну.
Никандров понимал, что неизвестного трудно будет опознать, скорее не возможно, никаких отличительных татуировок по которым можно было бы узнать покойника-зека не осталось, всё сгорело вместе с кожей.
- Он умер за несколько часов до пожара, от ранения. Это всё, что я пока могу сказать. Остальное всё после вскрытия, - сказал мужчина лет пятидесяти дежурный судмедэксперт. - Хотя опознать труп скорей всего не удастся. Кожного покрова совсем нет.
- А это что, - Родион наклонился к мертвецу и дёрнул за металлическую цепочку на шее.
В руках у него оказался крестик, вот точно такой же он уже где-то видел. Маша отошла от увиденного и подошла к брату, который с интересом что-то рассматривал. Она заглянула к нему через плечо и увидела крестик мамы. Её ноги налились свинцовой тяжестью, сознание стало меркнуть, девушка только и смогла произнести:
- Ваня, - и упала на землю без чувств.
Родион кинулся к ней, он слышал, что она сказала, и теперь ему стало понятно, где видел эту вещицу.
- Маша, - хлопая девушку по щекам, позвал Никандров.
- Давайте я, - предложил судмедэксперт, отодвигая следователя в сторону и поднося к лицу Маруси вату с нашатырём.
Она пришла в себя и с помощью Родиона поднялась.
- Маша ты узнаёшь этот крестик? - спросил брат строгим голосом, каким обычно разговаривает при допросе, показывая ей серебреное украшение.
- Да, - вздохнув тяжело, и постепенно выпуская воздух из лёгких, прошептала Маруся, она чествовала, что вот, вот опять сознание покинет её.
- Товарищ следователь нельзя ли отложить допрос? Девушка сейчас опять упадёт в обморок! Имейте совесть, - пробурчал судмедэксперт, проводя около носа Маши ваткой.
- Нет нельзя! Я должен провести опознание. Это очень важно для дела, - раздражённо ответил Родион и снова обратился к сестре. - Где и при каких обстоятельствах ты видела этот предмет?
- Этот крестик подарила мне мама. Я его отдала на память Ване.
- Какому Ване. Фамилия, - показывая знаком оперу, чтобы тот записывал, продолжал допрос Родион.
- Голубеву.
- А почему ты думаешь, что это именно тот крестик?
- Потому что второго такого нет. Он ручной роботы и мама заказывала его по своему эскизу. Специально для меня, - вытирая слезы, ответила Маша.
- Маруся подпиши, - велел Родион, забрав у опера протокол и сунул его ей.
Не прочитав, она взяла ручку и подписала.
- Маша давайте я отвезу вас домой, - предложил оперативник, поддерживая девушку за локоть и направляясь с ней к дежурной милицейской машине.