Я закрываю дверь и бросаю ключи на стойку. — Ты можешь присмотреть за ним немного, пока я не разберусь, что с ним делать?
— Я думаю, что да, — говорит он с неохотой. — Слушай, Элла, я понимаю твою ситуацию, но мне надо следить за баром... и когда он доходит до такого состояния, то создает много проблем. Я не против помогать, но до тех пор, пока это не сказывается на моем бизнесе.
— Я буду так быстро, как только смогу, — обещаю я. — И я, правда, очень сожалею из-за этого.
Он вздыхает. — Все хорошо. Я знаю, что это для тебя тяжело. Я имею в виду, что ты еще ребенок.
Я никогда не была ребенком. Не совсем. Я мыла посуду и убирала дом, когда мне было шесть, готовила еду в восемь, и следила за тем, чтобы мама принимала свои лекарства в десять лет.
Я попрощалась и повесила трубку, опускаясь на замшевый диван. Квартира маленькая, с белыми стенами и бежевым ковром, в углу телевизор. Между кухней и гостиной небольшая обеденная зона. Место пахнет корицей, и раковина заполнена посудой.
Я зажимаю пальцами нос. — Черт... Кому я должна звонить? — Моя рука падает на колени, и я звоню Итану.
Он отвечает после третьего гудка. — Хорошо, это очень странно. Ты никогда не звонишь мне.
— У меня есть к тебе просьба, — я замолкаю, набираясь смелости. — Пожалуйста, можешь забрать моего отца из бара Денни, и побыть с ним, пока я не приеду?
Он молчит секунду. — Да, я могу это сделать.
— Спасибо, — говорю я с благодарностью. — Я приеду так скоро, как только смогу. Обещаю. Двенадцать часов максимум.
— Не убей себя, добираясь сюда, Элла. Я сказал, что все будет хорошо, так что приезжай, как сможешь.
— Хорошо. Позвоню, когда буду в пути.
— Звучит отлично.
Я вешаю трубку и бросаю телефон на кофейный столик, думая, где, черт возьми, я найду машину. Я начинаю звонить Мише, но останавливаю себя. Я не говорила с ним в течение дня, и последнее, чего я хочу, это позвонить ему и начать реветь.
Кроме того, он ничего не сможет с этим поделать.
Он колесит по всей стране.
Миша
— Если ты продолжить попадать в неправильную ноту, — предупреждаю я Наоми. — Я собираюсь убрать гитару.
Мы сидим на кровати в квартире-студии, с нашими гитарами на коленях. По всему полу валяется грязное белье, и мусор заполняет весь стол. Дилан и Чейз в баре, пытаются повеселиться. На мне пижамные штаны без рубашки, волосы Наоми мокрые и собраны на голове, потому что она только вышла из душа.
— Не будь придурком, — шутит она, дергая за резинку так, что ее влажные волосы падают на ее плечи. — Нота, которую я играю, звучит намного лучше, чем та, которую ты думаешь, мы должны взять.