— Не понимаю, что ты имеешь в виду. — Я жую фри, сканируя его глазами в ожидании объяснений.
— Я говорю, что родители отстой.
— И не хочешь вдаваться в подробности.
— Не совсем.
Когда тишина снова нарастает, он выпускает раздраженный вздох. — Ты помнишь, во втором классе, как я всегда приходил в школу с синяками?
Я делаю глоток содовой и ставлю ее обратно в держатель. — Это не тот год, когда ты сломал руку?
— И это среди прочего. — Он хмурит лоб, уставившись в ветровое стекло. — В тот год мой отец пристрастился к болеутоляющим, и он всегда был из-за чего-то расстроен... вернее сказать из-за всего. И он любил вымещать это на моих братьях, мне, маме - в основном на тех, на ком мог.
Во мне что-то щелкнуло от того, что он сказал. — Я этого не знала... Мне жаль.
— Никто не знает. Даже Миша. — Он комкает обертку от гамбургера и бросает ее на поднос. — Так что да, я знаю, что родители могут быть придурками по отношению к своим детям, но в наших случаях, это было больше, из-за их пристрастий, чем из-за того, что они чувствуют.
Я не была уверена, что сказать, кроме как «спасибо».
Он убирает пустую чашку из-под соуса на поднос, и тяжесть в кабине улетучивается. — Ты должна мне больше времени, не только потому, что я забрал твоего отца, но и за то, что делюсь. Я ненавижу это делать.
— Ха-ха. — Я передаю ему свой мусор, и улыбка на его лице увеличивается.
С другой стороны от нас, выжимая двигатель, заезжает синий «Камаро»[6]. Майки на водительском сидении, качает головой в такт музыке, которая вырывается из его стерео. Все те чувства, когда Миша из-за него врезался на своем «Шевели» в дерево, промчались сквозь меня.
— Чертов мудак, — бормочет Итан себе под нос, включая двигатель и позволяя ему реветь, выжимая газ.
Я закатываю на него глаза. — Что ты делаешь? Ты в грузовике.
— В нем Hemi[7], — говорит он фальшивым южным акцентом. — Ты знаешь, что он ездит вокруг, хвастаясь тем, что победил на гонке?
— Какого дьявола Грэнтфорд Дэвис там с Майки? — в шоке спрашиваю я, уставившись на заднее окно Камаро. — Я думала, они ненавидят друг друга?
Итан начинает смеяться. — Теперь Грэнтфорд маленькая сучка Майки из-за проигранной гонки. В принципе, он должен делать все, что ему говорит Майки. Это была часть ставки.
Миша был бы в восторге, если бы знал это. Он всегда винил Грэнтфорда за ту ночь на мосту, даже если я - нет. Тем не менее, это все еще заставляло меня улыбаться, видя Грэнтфорда на заднем сидении в его ковбойской шляпе и несчастным взглядом на лице.
Я надавливаю пальцем на консоль, пока Майки кричи нам что-то грязное через музыку.