— А я думаю, что и не нужна прислуга. Заряжать этот ихний гранатомет — невелика наука. Наводить сам Малах Надирович будет. Но то по камням, а ежели как на море…
— Добро, но на корабле и так прислуга найдется.
— О, вот еще придумал. Если кого из них берем в город, то одеждой бы для них озаботиться. А то ведь не как наши они одеты, по-чужому. Да вы сами видели.
— Казачью форму берусь раздобыть.
— Окстись, Тихон, из них казаки просто никакие. Любой их ряжеными признает. Да еще и дама.
— Бабскую одежу сходу не найду, оно так. Ну, а ежели морскую…
— По закону нельзя российскую форму иностранцу — разве что тот на флотской службе. Так ведь нет.
— Что ж из того? Провезти их в город, и пусть себе купят, что по нраву придется.
— Дело говоришь. А вот еще…
И план продолжал обрастать деталями.
У пришельцев же шла, можно сказать, активная переписка с другим миром. Туда и обратно проскакивали футляры с письмами. Он вскрывались и изучались.
Атмосфера была очень деловой:
— Сообщение от Сарата: экспедиция за алмазами выйдет через четыре дня.
— Документацию на быстроходный корабль быстро собрать не удастся. Три дня. И еще через день берутся поставить металлический набор по частям и все, что надо для сварки.
— Гранатомет двадцатипятифунтовый без самонаведения, без защиты, будет готов к отправке сегодня же. Боеприпас к нему с учетом оптовой скидки — по золотому за два десятка.
— Пистолет с защитой — просят пять дней и шесть золотых.
— Тифор, а что твоя написала?
— Пишет, что все здоровы, ждет…
Ранним утром следующего дня посылка пришла: станина гранатомета по частям и сама труба. В последнюю очередь из портала выскочило семьдесят пять одинаковых чугунных цилиндров с заостренным концом. Они образовали целую груду.
У странников между мирами только-только хватило времени хоть немного выспаться (но часовые поочередно бдили), позавтракать без спешки и даже собрать гранатомет. И тут прикатила уже знакомая бричка со знакомыми пассажирами.
После учтивых приветствий последовало несколько удивленное:
— Это оно?
— Что?
— Орудие ваше.
— Двадцатипятифунтовый гранатомет, если позволите.
Реакция местных на происходящее оказалась различной. Мешков пожелал посмотреть на сильно поразившее его орудие, а Семаков с Неболтаем пристально разглядывали снаряды к нему. Последний не поленился покачать гранату на руке:
— Сдается мне, что весит железяка как раз двадцать пять наших фунтов.
— А ведь мы, господа, можем получить точное сравнение. Купить десятифунтовую гирю, да отослать… туда.
— И меру сажени тоже.
Князь, наконец, выразил часть одолевавших его сомнений: