— Двадцать третье.
— Вот, а должно было быть благодаря оптимизации уже первое января. Мы с Кирюхой рассчитали.
— Оригинальный расчёт. Будем иметь в виду.
— Кирюха, к тебе следователи. Ты слышь? Кирюха, а чего ты развалился на кровати? — отец увидел тело Кирилла, тронул руку: — Кирюха, не он спит.
— Серьёзно, и нас это как-то остановит. Так, пульс есть? — Алёна Игоревна проверила пульс и констатировала смерть: — погиб ваш сын от вашего верховного учителя Алексея. Уже, так сказать, в параллельный мир и не вернулся.
Пацан лежал, распластавшись на кровати, одна рука свисала с кровати, другая касалась её спинки. В руке этого Кирилла была зажата флешка. Он был фактически в одних трусах и носках. По тело появилась сыпь. Сыпь была по всему тело. На ступнях были какие-то неестественные небольшие наросты, будто бы кости пытались или что-то другое пыталось выйти из тела. Как так можно запрограммировать стимулятор. Видать умирал Кирилл Буйнов в страшных муках, когда эти небольшие наросты в три-два миллиметра
— Дайте, тихо, — отец в серьёз проверил пульс и тут же разорался: — Убили, гады, убили! Я не понимаю зачем! Ангелы убили! Они же ходят по туннелям!
— Петька, шлем с отца снимаем. Трезвые есть кто?
— Нет, не может быть, убили гады!
— Я спрашиваю, трезвые есть?
Петька снял шлем, стал его изымать вместе со смартфоном. Алёна Игоревна стала вызвать бригаду специалистов. Пьяный мужик, отец Кирилла долго приходил в себя. Она молча смотрел на мёртвого своего сына. Ничего при этом не говорил. Только через десять минут пьяный мужик вдруг спросил:
— А кто это сделал?
— Секта служителей истории, — ответил Петька, — Вы же состоите в секте, я так понимаю.
— Ну, я там только пару раз был.
— Где?
— В лесу с Сергеем Железновым. Только это не секта, а такая игра — путешествовать по оси времени и собирать артефакты. И мы собрали артефакты. Вон сколько холодного оружия. Прямо материализовалось.
Следователи в этом что-то соображали, но тут вошёл эксперт-криптоаналитик Антон Валерьевич, эксперт-криминалист, судмедэксперт. Они оживлённо всё осматривали своими исследовательскими глазами. Не с того не сего качнулась пару раз люстра. Свет начал мерцать. Пьяный мужик рассказывал медленно о том, как бухал два дня, как видел всякие знамения великой оптимизации. Жена, как сказал мужик, сбежала от него по непонятным причинам. Однако всюду беспорядок. Книги валялись везде, где только можно. Одна картина, на которой изображено что-то абстрактное из треугольников. На полу повсюду старые какие-то фотографии, которые, как сказал один из следственной бригады, все являются подделками. Мечи, висевшие на стене, были явно поддельные, да ещё и кое-где кривые, кое-где поломанные и треснутые. Очевидно, что посмеялись над мужиком по полной программе. Люстра ещё раз коснулась. Судмедэксперт заявил о том, что смерть произошла из-за шлема от четырёх до шести утра. Следственная бригада забирала все IT-устройства: все ноутбуки, все планшеты, все смартфоны, все флешки, все диски, все кварцевые накопители, все ДНК-носители. В общем, всё изъяли, что смогли найти. А перерыли весь дом, к тому же было постановление на обыск. Отец Кирилла как-то пытался объяснить, что Кирилл любил её, что она должна быть его, потому что что-то там по астрологии сходится у них, и по формулам всё рассчитано. На вопрос: а что там делали с языком N, как его взламывали, что за вирусы на нём писали, что за попытка помешать прогрессу, пьяный отец отвечал, что в программировании вообще не рубит, и только его сын мог на нём программу хоть какую-то написан. В итоге, после обыска, этого пьяного отца повязали.