— Нет, ничего нет…
— Тогда я буду просить вас еще раз рассказать о гибели Тани и о том, кто, как и почему мог ее убить. Я хочу выслушать вас сам, чтобы убедиться, что мои предшественники ничего из ранее сказанного вами не упустили.
Я видел, как неприятно было ей вспоминать тот трагический вечер, бередить незажившие раны.
— Это нужно, Лариса Николаевна, нужно в интересах дела, поймите меня, — настаивал я.
И она подробно рассказала мне о гибели Тани, о своем подозрении.
— Теперь подытожим сказанное, — предложил я. — Значит, вы считаете, что напасть на Таню с целью ограбления не мог никто, поскольку у детей взять, как правило, нечего. На нее не могли напасть и с целью надругательства, так как проходная парадная — место для этого неподходящее. Вы убеждены, что там ее кто-то ждал или вошел туда почти одновременно с ней, чтобы убить и скрыться. Я правильно вас понимаю?
— Да, правильно, — ответила Лариса Николаевна.
— Мотивом убийства, по-вашему, могла быть только месть за то, что вы пригрозили поварихе Тыриной сообщением в ОБХСС. Так?
— Да, только месть.
— Убийство, с вашей точки зрения, могла совершить Тырина или кто-нибудь другой, например Кошкина, но по наущению Тыриной. Верно?
— Абсолютно. Кроме них, ко мне все относились нормально.
— Теперь скажите мне: что вы думаете по поводу вывода следствия о неосторожном убийстве Тани дверью?
— Если с ним согласиться, то получается, что Таня ждала удара, ждала своей смерти. Но ведь это же нелепо! — воскликнула Лариса Николаевна. — Она должна была слышать шаги за дверью и отойти в сторону. Кроме того, я не верю, что удар дверью мог привести к множественным переломам костей черепа.
— А вас знакомили с актом экспертизы?
— Нет, не знакомили. Мне были объявлены только выводы.
— Знаете ли вы, что у Тани обнаружены следы двух ударов: один — в лобной части головы, второй — в затылочной?
— Да, знаю.
— Ну, и последний вопрос: Нонна Страхова, с которой Таня каталась во дворе с горки, говорит, что ваша дочь ушла от нее, когда послышались сигналы точного времени, то есть в девятнадцать часов. Старушка Козырева утверждает, что обнаружила Таню в парадной в девятнадцать часов пять минут. Вы доверяете их показаниям?
— У меня нет оснований не верить им. И все-таки я не понимаю, почему Таня пошла не в свою, а в проходную парадную, будто кто-то звал ее туда…
— В этом я постараюсь разобраться. Удастся ли мне найти преступника, не знаю, но я сделаю для этого все, что в моих силах. А теперь давайте расстанемся. Поздно.
Лариса Николаевна направилась к выходу из кабинета.