– Рахмат, – поблагодарила я, впитывая в себя струйки вожделения от распаленных моим неприкрытым видом мужчин и взбадриваясь. – Приму во внимание!
Во дворик въехал старик на маленьком, невозмутимом лопоухом ослике и поучительно сообщил присутствующим:
На три копейки денег, зажатых в кулаке,
Не купишь избавленья и жизни в тишине.
Поскольку не дано Творцом нам отличать тьму лжи от правды света,
Вся наша жизнь – как меч, подвешенный над пропастью на волоске.
Стража застыла и промолчала.
– И вам здравствуйте, почтенный! – поприветствовала я старого знакомого. – Как поживаете? Как здоровье?
– Ты снова в беде, девушка с глазами цвета амариллиса, – сообщил мне старик, укоризненно грозя корявым пальцем. – Пора взрослеть!
– Я заметила, – не стала спорить со старшим. – И воспринимаю все со смирением.
– Со смирением? – отмер усатый. – Нарушать порядок наказания – это называется «смирение»?!!
– Это называется креативность, о неуч! – просветил стражу старик. – Через много веков это слово станет очень популярным и употребляемым.
– А?.. – Никто ничего не понял, но на всякий случай все прониклись и возражать не стали. Люди страшно боялись этого не то демона, не то пророка, как шептались наложницы в гареме.
– Твоя судьба в твоих руках, девушка с глазами цвета заката, – утешил меня пожилой человек под согласное кивание лопоухого ослика и… растаял в воздухе со словами: – Не отчаивайся, мое благословение с тобой…
– И тебе гладкой дороги, Веселый Дервиш, – проявила я откуда-то взявшееся воспитание. Никак где-то в гареме эту заразу подцепила.
– Веселый Дервиш?!! – заволновалась стража. – Ты под благословением Веселого Дервиша?
– У вас что, арбузы в ушах застряли? – полюбопытствовала я, чуть-чуть меняя положение. – Или дыни? Вам же четко сказали!
– Тогда виси как хочешь, – разрешил мне усатый, подергивая себя за ус. – Только когда кто-то идет – умоляю, возвращайся в нормальное положение, чтобы нас рядом с тобой не подвесили.
– Хорошо, – кивнула я, но не смогла удержаться от вопроса: – А что, никто не хочет составить мне компанию?
– Тьфу! – сказали все нукеры и ушли играть в кости в тени раскидистой шелковицы.
Что, кстати, удавалось им из рук вон плохо, поскольку глаза мужчин не отрывались от моей пятой точки. К тому же мне сверху было все видно, и я комментировала от души, делясь своими наблюдениями, строя прогнозы и раскрывая уж совсем наглый мухлеж.
– Сюда кто-то идет! – ворвался во дворик самый молодой стражник, поставленный на стреме.